– А не может такого быть, что на них напали и заставили отступить? – спросил Хорас, всегда первым делом подозревавший драку и мордобой, и это, с точки зрения Уилла, было нормально для ученика ратной школы.

Пожав плечами, Джилан толкнул дверь в сторожку и заглянул внутрь.

– Может быть, – отвечал он, оглядываясь, – но тут не видно никаких признаков сражения. – Он прислонился к дверному косяку, нахмурившись.

В сторожке была лишь одна комната с несколькими скамьями и столом. Здесь не было видно ни единого следа, который мог бы подсказать, куда подевались караульные.

– Это совсем незначительный пост, – задумчиво проговорил Джилан, – может, кельты просто перестали отправлять сюда людей. В конце концов, перемирие между Аралуином и Кельтикой продолжается лет тридцать, а то и больше. – Оттолкнувшись от косяка, он ткнул большим пальцем через плечо в сторону барака: – Может, там что-нибудь отыщется.

Оба юноши спешились. Хорас привязал своего коня и вьючного пони к жерди с противовесом, которая, опустившись, могла перегородить дорогу. Уилл просто оставил повод Тягая волочиться по земле, конь рейнджера в привязи не нуждался. Из кожаного чехла позади седла он достал свой лук и закинул его за плечи. Естественно, с уже натянутой тетивой. В пути рейнджеры всегда держат лук наготове. Заметив его движение, Хорас положил ладонь на рукоять меча, и они направились вслед за Джиланом к бараку.

В каменном строении было чисто, прибрано и пусто. Но здесь, по крайней мере, обнаружились приметы того, что обитатели покидали жилье второпях. На столе было несколько тарелок с засохшими остатками еды, двери некоторых шкафов для одежды были распахнуты. В общей спальне на полу валялись предметы одежды, как будто их владельцы посовали наспех в мешки только самое необходимое, прежде чем уйти. На кроватях недоставало одеял.

Джилан провел пальцем по краю обеденного стола, оставив извилистый след в слое пыли, которая там собралась. Посмотрев на кончик пальца, он поджал губы.

– Они давно отсюда ушли, – заметил он.

Хорас, нашедший под лестницей маленькую каморку, подпрыгнул при звуке его голоса, ударившись головой о низкую притолоку.

– Откуда вы знаете? – спросил он больше для того, чтобы скрыть неловкость, нежели из любопытства.

Джилан широким движением руки обвел комнату:

– Кельты – опрятный народ. Вся эта пыль должна была здесь скопиться после того, как они ушли. Я бы сказал, что барак пустует примерно с месяц.

– Может, они и правда решили, что им больше не нужно ставить людей на этот пост, – произнес Уилл, спускаясь по лестнице.

Джилан кивнул, однако он явно не был в этом уверен.

– Это не объясняет, почему они ушли в такой спешке. – Он снова обвел рукой комнату. – Взгляните на все это: остатки еды на столе, незакрытые шкафы, вещи, брошенные на полу. Когда люди снимаются с такого поста, они все за собой прибирают и уносят пожитки. Особенно кельты. Я же говорил, они большие аккуратисты.

Выйдя снова наружу, Джилан окинул взглядом пустынную местность, словно надеясь найти ключ к разгадке. Но перед глазами были лишь кони, лениво пощипывавшие низкорослую траву, растущую у караульной сторожки.

– Судя по карте, ближайший город – Порделлат. Это нам не совсем по пути, но зато, может быть, узнаем, что здесь творится, – сказал Джилан.

До Порделлата оказалось всего пять километров, однако местность была гористой, и тропа петляла и кружила между склонами. В результате к городу путешественники подобрались только вечером, и все сильно проголодались. Они не делали привала в полдень, как раньше, потому что хотели быстрее добраться сначала до границы, затем – до Порделлата. Наверняка в городке есть постоялый двор, и оба юноши наивно мечтали о горячей еде и напитках. Мысли обоих были заняты мечтами, поэтому Джилан застиг их врасплох, когда внезапно осадил коня, стоило деревушке появиться в каких-нибудь двухстах метрах за скалистым уступом.