–Хорошо, но что дальше? – император непонимающе помотал головой.

–Тут начинается самое основное. Как бороться с армией канцлера, если у нас нет армии и нет денег ее содержать? Мы должны создать армию наемников.

– Но им надо платить деньги, а у меня их нет, – возразил Тогон-Тэмур, усевшись на кровать.

–Зато они есть у улуса Хулагаев.

–Что?

– Что?

Император и Мунха воскликнули в один голос.

– Улус Хулагаев – это государство ильханитов, – прокомментировал Мунха, – какое нам дело до их денег? Это другая страна.

Император обратил свой взор на меня.

– Сейчас объясню, – я потерла руки, – улус Хулагаев или ильханитов – отколовшееся от Монгольской империи государство и формально вы, Великий Хан, являетесь его правителем. Конечно, уже двести лет это не так. Но договор о вассальном служении все же имеется. Идем дальше, в монгольских странах править могут только Чингизиды, но в Хулаганаде потомки хана уже давно превратились в пустых кукол, их власть сродни вашей, они никто в своей стране, пока всем правит Великий Визирь. Но Визирь из клана Чобанидов, их род долго правит этой страной, но не имеет права взойти на трон. Я предлагаю заключить с Чобанидами сделку.

– Сделку? – переспросил пораженный император. Не знаю был ли он сам осведомлен о политических подоплеках соседних стран.

– Да, вы напишите Визирю Хасану Кочючюку из клана Чобанидов, что согласны признать его род царским. Тем более, что Чобаниды – не простолюдины, такие же сыны степей как и вы, одни из ближайших сподвижников Чингисхана.

– Но как я могу такое написать? – воскликнул Тогон-Тэмур-Темур.

– Очень легко, если вы, великий хан всей Монгольской Империи, старший из потомков Тэмуджина, признаете власть визиря легитимной, то никто не посмеет возразить. Естественно, что произойдет это не просто так, взамен визирь Хасан Кочючюк пришлет вам деньги и армию наемников, дабы свергнуть канцлера.

– Но я… – император округлил глаза, по его лбу скатились капельки пота, – разве такое возможно?

– Нет ничего невозможного, государь.

– Мату, и как ты это придумал?

– Я просто шарю в истории.

–Что?

–Я хотел сказать, что люблю изучать историю. Подобный финт проделывали в моей стране, один политик по имени Лен-Нин. Но это было в другое время. Две тысячи лет вперед, то есть назад. Не суть.

–Мату, так ты и правда сын князя и получил хорошее образование.

–А вы что думали. Я князь Владислав Московский, и я последний из своего рода.

Странное чувство наполнило мое существо, будто это все было правда. И настойчивое ощущение внутри сердца, будто твердило мне: «Ты должен постоять за свой род, Владислав, во имя погибших отца и брата».

– Но я не Владислав, – прошептала я по-русски.

Император и Мунха удивленно взглянули на меня. Я махнула рукой, изобразив, что хочу пить.

– Я согласен, Мату. Говори, что делать, – глухо сказал Тогон-Тэмур.

Мунха закрыл рот от ужаса рукой.

– Я сделаю вас великим. Нет, не так, вы сами станете великим, государь, – я склонилась на одно колено, – можете рисковать мной как пожелаете. У меня не осталось семьи и больше нет Родины. И я, быть может, никогда не смогу вернуться назад, да я и не знаю, куда возвращаться. У меня больше нет дома.

Тогон-Тэмур кивнул.

– Дом, – тихо прокомментировал Мунха, – это не обязательно место, где вы родились. Дом – это место, где любят и ждут, где всегда простят и примут.

– Я надеюсь, что однажды я обрету такое место, а пока его нет.

Дайду. Ночь. Дворец Императора. Спустя несколько дней.

Сегодняшней ночью решено было превратить наш с императором план в жизнь. Доверять нам некому кроме самих себя. Над письмом пришлось попотеть. Тогон-Тэмур не умел писать и читать. Пришлось составлять послание мне и Мунхе, который вызвался, так как был немного знаком с придворным этикетом ильханитов.