– Комдива несите, – приказал военврач санитаркам, а сам, крепко меня обняв, ткнувшись лбом в плечо, потом уколов щетиной, крепко поцеловал. А от ножа, что я ему протянул, отказался и с улыбкой достал из кармана халата скальпель.

Дальше я пояснил, как нужно работать, и он приступил, в оба танка спускали раненых, причем среди них был не только комдив, но и медперсонал медсанбата. Капитан собирался вернуть часть сотрудников, раненых в разное время или сильно уставших. Помощь ему была нужна для спасения других раненых, которые могли не дождаться излечения в танках. Сюда же пришел и главврач медсанбата. А я убежал подальше и стал покупать боеприпасы. Патроны, гранаты, автоматы ППШ, сотню штук, патроны к ним. Противотанковые ружья, тридцать штук, пулеметы, почему-то только ручные в продаже были, гранаты, включая противотанковые, полсотни ящиков с коктейлями Молотова, вязанки формы. Сапоги, ремни с подсумками. На полтысячи человек. Медикаменты, а то в медсанбате с этим совсем плохо, у немцев пенициллин купил, лекарства и особенно перевязочные средства, полные санитарные сумки, их два десятка. Зная о бедственном положении дивизии с продовольствием, купил три десятка ящиков со свиной тушенкой, очень ее люблю, бумажные мешки с ржаными сухарями и пачки макарон. Еще взял пять мешков с рисом. Тушенка дорогая, а сухари с рисом и макаронами нет, так что объем неплохой приобрел. Людей нужно кормить, чтобы не ослабли. Кредиты со счета улетали со свистом, тем более аптечки работали уже непрерывно, к складу потянулись первые бойцы и командиры. Найдя среди них ротного старшину, посадил на склад, и тот стал заведовать выдачей. Чуть позже он передал склад излеченному интенданту. Оружие было у многих свое, его складировали у медсанбата, но дополнительное, что я накупил, тоже потребовалось. Да оружие было, а вот патронов у дивизии уже нет, так что мои покупки точно потребовались, и, выстраиваясь в отделения, бойцы потянулись к позициям занимая их вокруг медсанбата, откапывая и оборудуя, хороня павших. Излеченный комдив со штабными командирами уже работали. А излечение шло как на конвейере. Ни секунды зря не тратили, тот военврач знал, что танки у него ненадолго, и спешил излечить как можно больше народу. Плотно не забивал танки, знал, что излечение идет по местам экипажа, а так как у обоих экипажи из четырех человек, то за раз излечивалось восемь человек. Однако работали, и быстро, торопились, аптечка срабатывала часто, я управлял ей в ручном режиме, как только видел, что все готово.

При этом я также работал артами, громил немцев, а от склада направился на позиции, где и действовали арты. Деньги утекли, но именно арты зарабатывали кредиты. Баллов уже давно хватало их модернизовать, но я этого не делал, так как все кредиты уходили на восстановление дивизии. Ведь каждое срабатывание аптечки платное, одна шесть тысяч, двенадцать на оба танка. У большой аптечки не было функции перезарядки, как у малой. Как бы то ни было, но арты выбили артиллерию, ту, что была в зоне тактической карты, и теперь работали по укрытиям пехоты, иногда попадали, редко увеличивался счет, было несколько золотых попаданий, когда накрывало целый взвод. Находясь у медсанбата, границы карты ушли вместе со мной, так что часть артиллерии немцев они не видели, а когда я вернулся на позиции, то карта сместилась, и стало возможным и их отработать, счет стал медленно пополняться. А то я уже смотрел с тревогой, аптечки так активно работали, что баланс моего счета стремительно падал. Быстрее, чем я его пополнял. За те два часа с момента, как начали излечивать раненых, уже восстановили более пяти сотен, всех самых тяжелых, как говорят безнадежных, ампутированные конечности тоже отрастали, ну и с ними несколько десятков командиров, что уже брали командование и теперь строили оборону. Три сотни их тут на позициях, в прикрытии, остальные в тылу готовились отступать. Оказалось, приказ на отход уже был, но из-за постоянных атак и раненых задержали его, ну а там я появился, и завертелось. Кстати, было девять вечера, и вот-вот должно стемнеть, солнце уже заходило за горизонт.