– Хоть я почти в дурака превратился, – признавался он сейчас, – но сообразил: лучше пойти не в нашу поликлинику, а к гражданскому специалисту.

Олег отправился в платный медицинский центр, где ему мигом сделали томограмму и спросили:

– У вас была травма головы?

– Недавно треснулся затылком. Но это же ерунда! – пожал плечами майор.

– Вовсе нет, – не согласился специалист и объяснил в чем дело: вследствие удара под черепом у Куприна образовалась гематома, она давит на мозг, отсюда головные боли и прочие напасти. Нужно срочно делать операцию.

– Ой! – испугалась я. – Жуть какая!

– А уж как мне страшно… – откровенно признался бывший муж. – Но доктора настроены оптимистично. Говорят, вмешательство ерундовое, методика отработана. Вот только…

Олег замолчал.

– Тебе нужны деньги, – догадалась я. – Никаких вопросов! Говори, сколько? Прямо сейчас позвоню в банк, и завтра ты получишь необходимую сумму.

Олег отодвинул пустую чашку.

– Нет, спасибо, с наличностью у меня порядок.

– Тогда что?

– Петр Степанович уходит на пенсию.

– Твой начальник решил пропалывать огурцы на даче? – поразилась я.

Куприн развел руками.

– Он устал, и здоровье подводить стало. Меня хотят посадить на его место.

– Поздравляю! – воскликнула я. – Если кто и заслужил быть руководителем, так это ты: честный, умный, взяток не берешь, настоящий трудоголик.

– Спасибо, – смутился Олег. – Не скрою, мне очень хочется занять кабинет Петра Степановича. На то есть несколько причин: с одной стороны, я, как ты правильно отметила, взяток не беру. С другой, если откажусь, туда посадят Костю Гаврилова.

– Того следователя, который на джипе «БМВ» раскатывает? – хмыкнула я.

– Ну, теперь у него «Порше» и новый дом в Подмосковье, – поправил меня Олег. – Гаврилов не устает на всех углах кричать про свою жену, талантливую журналистку, которая им на безбедную жизнь зарабатывает.

Мне стало смешно.

– Писателям платят значительно больше, чем репортерам, но «Порше» я себе позволить не могу. Всем известно, что Костя мздоимец, просто его за руку не схватили.

– И не схватят, если Гаврилов сядет в кресло Петра Степановича, – мрачно подытожил Олег.

– Послушай, место предложили тебе?

– Да.

– Вопрос решен?

– Да. Через месяц Степаныча проводим, и я главный.

– Тогда зачем травить себе душу, думая о Гаврилове?

Куприн облокотился на стол.

– Приказ еще не подписан. Наверху могут и передумать.

– У них нет причин сомневаться в твоей порядочности и твоем профессионализме.

Майор выпрямился.

– Мне необходимо срочно лечь на операцию. Завтра. Тянуть нельзя, иначе хуже станет.

– Не вижу никаких сложностей! – воскликнула я. – Просто возьми бюллетень.

Олег улыбнулся.

– Вилка, ты же знаешь нашу систему! Ну кто согласится повысить в должности мента, у которого поковырялись в мозгах? Меня постараются комиссовать по здоровью. Поэтому ни о каком бюллетене и речи быть не может. Я лягу в пятницу в частную клинику, причем не под своей фамилией, а в субботу мне сделают операцию. Врачи клянутся, что спустя неделю я смогу приступить к работе.

– Но как ты объяснишь на службе свое отсутствие?

– Вот! В самую точку! В общем, я придумал план. Я ведь сижу в отдельной комнате.

– Понятно.

– Специально разгреб все дела.

– Просто отлично.

– Петр Степанович сейчас занят оформлением пенсии, и ему ни до чего дела нет, он даже совещания по средам отменил.

– Понятно.

– Главный наш сплетник Федя Борисов в отпуске.

– Совсем здорово.

– Костя Гаврилов уехал на конференцию в Германию. Вернется через две недели.

– Послушай, – возмутилась я, – но почему послали не тебя, а его?

– Поездка за свой счет, – пояснил Олег, – из наших один Гаврилов согласился. Короче, момент самый удачный, чтобы тихо свалить. Думаю, Рома Плотников меня прикроет, в случае чего скажет: «Олег уехал в архив, в библиотеку, изучать место преступления, встречается со своим информатором…» Впрочем, интересоваться мной сейчас некому, настолько исключительно сложились обстоятельства. И тут, как назло, дело Виолы Таракановой. Я не могу его завалить! Только не перед повышением! Понимаешь?