– Не думаю, – сказал он сухо. – Да и зачем?

– Ну, – взяв со стула блузку, сказала деловитым тоном Диана, – жизнь-то продолжается.

– Вот именно, – произнес Олег, покоробленный этим тоном. – Продолжается.

– А с дочкой у вас как? – уточнила она. – Нормально теперь общаетесь?

– Нормально, – ответил Олег.

Он все время преодолевал раздражение, отвечая на эти вопросы. Не любил говорить с Дианой о семье – ему хотелось, чтобы ее не касались его личные проблемы. Он как бы ограждал ее от них, но она почему-то никак не могла этого понять, хотя относилась к категории умниц. Здесь то ли имело место пресловутое женское любопытство, то ли что-то еще, чего Олег не знал, но только она уже не в первый раз пыталась выведать у него подробности семейной жизни, которыми он не желал делиться ни с кем, даже с ней. А может, с ней в первую очередь.

Диана меж тем подняла пискнувший смартфон, прочитала сообщение, нахмурилась и что-то написала в ответ. При этом она не сочла нужным извиниться, но Олег решил не обращать внимания. Она вела активную жизнь, и телефон был для нее едва не главной составляющей этой жизни.

– Кто это? Максим? – спросил он наугад.

– Да, – кивнула Диана.

Она надела блузку и теперь озадаченно смотрела на Дольникова.

– Что? – спросил он, приподнимаясь на локтях.

– Понимаешь, я хотела сходить на выставку… На Октябрьской открылась новая, дико крутая, все в восторге, только о ней и говорят. А Максим пишет, что не может. У него срочная работа, а у меня как раз свободный вечер сегодня…

– Тебе же надо репортаж писать, – напомнил Олег.

– Напишу утром, – отмахнулась Диана.

– Так в чем проблема?

– Ты не мог бы со мной сходить?

Олег озадаченно смотрел на нее. Он не любил выходить в свет, и вообще редко где появлялся, предпочитая провести вечер с книгой в руках или, в крайнем случае, довольствуясь походом в кино. А Диана была страстной поклонницей искусства и не пропускала ни одного культурного события, происходящего в городе.

По негласному договору, у нее для этих целей существовал некий Максим, которого Дольников знал только заочно, но к которому нисколько не ревновал. При Диане состоял целый штат виртуальных поклонников, а этот Максим был очень удобен тем, что сопровождал Диану на все посещаемые ею мероприятия. Олег не относился к нему всерьез, точно он был персонажем из фильма. Он даже был благодарен «Максиму», поскольку тот, честно выполняя свои обязанности, нелегкие с точки зрения Олега, оставался в тени и не требовал ровно никакого вознаграждения – так утверждала Диана. Не верить ей у него не было оснований, и с легким сердцем он препоручал ее заботам этого невиданного Максима – прекрасного, должно быть, юноши. Сам же, ничего не понимая в современном искусстве, и не будучи большим знатоком классического, тихо радовался сложившемуся положению вещей, при котором и волки сыты, и овцы целы.

Предложение Дианы застало его врасплох. Отказаться не мог – она не часто просила его о чем-нибудь подобном, и сейчас очень хотела, чтобы он с ней сходил. А ему идти не хотелось…

– Ну что, – спросила она, присаживаясь на кровати и гладя его ногу через тонкую ткань покрывала, – сходишь?

Олег молча смотрел на нее, ощущая руку, ласкающую его через теплую, гладкую ткань уверенно и призывно. И отголосок от поцелуя, оставивший ощущение чего-то незаконченного, вернулся вдруг таким полноценным и острым желанием, что его даже слегка замутило, как на большой высоте.

«В молодости такого не было!» – с веселым изумлением подумал он.

– Ну, пожа-алуйста, – протянула с шутливыми и одновременно молящими нотками Диана. – Ну, Олег Петро-ович…