По поводу культуры Белой Вежи. Вопрос очень важный для определения его социально-экономического статуса. Материальная культура Белой Вежи не сложилась в синкретичную, так как не произошло слияния культур разных этнических групп, её населявших. Прежде всего это видно по керамике. Белая Вежа не была котлом, в котором переваривались бы культуры разного происхождения, что как раз и должно быть одним из признаков города, каковым она всё-таки не стала.

Ошибочно считать изучение материалов раскопок Саркела – Белой Вежи завершенным. Оно должно быть продолжено без оглядки на существующие мнения. В первую очередь это относится к богатой керамической коллекции из собрания Государственного Эрмитажа, а также всему комплексу жилищ. В ещё большей степени необходимо новое изучение могильников Саркела – Белой Вежи.

В серии публикаций С.А. Ромашова об исторической географии Хазарского каганата одна посвящена его городам. Перечисляя «основные города» каганата, в их число Ромашов включает и «крупнейшую хазарскую крепость» Саркел (Ромашов С.А. 2004. С. 185). Отмечу сразу, что проблему «что считать городом в Хазарии» автор не рассматривает, поскольку его интересует лишь вопрос локализации её населённых пунктов, упоминаемых в нарративных источниках. С этой точки зрения работа Ромашова не подлежит здесь критическому рассмотрению. Обратим внимание, однако, на некоторые несоответствия в позиции С.А. Ромашова по проблеме «город». Следовало бы более строго относиться к терминологии: либо «город», либо «крепость». Это не только формальное требование. Обойти это противоречие автор мог, остановившись на термине «населённые пункты», с которого и начинается его статья (см. ниже определение Итиля Б.Н. Заходером). В другом месте публикации, вероятно, в невольной попытке обойти противоречие Ромашов называет Саркел «городом-крепостью» (Там же, с. 216).

Нельзя не отметить и уже ставшую «штампом» в историографии особенность: из нижнедонских крепостей обращать внимание только на Саркел.

Пример С.А. Ромашова типичен почти для всех историков каганата – исключать из истории каганата неоднократно упоминаемые в литературе от Х.И. Попова, В.И. Сизова до М.И. Артамонова и С.А. Плетнёвой не менее крупные крепости: например, Правобережную Цимлянскую. Значительно превосходила Саркел по площади Семикаракорская крепость, а совершенно недавно открыта Камышевская белокаменная крепость. Игнорирование (или незнание) этих археологических памятников привело к тому, что, касаясь традиционного вопроса «против кого построен Саркел?», С.А. Ромашов как на само собою разумеющееся указывает на венгров. В таком случае мы должны поставить вопрос, против кого построены перечисленные нижнедонские крепости, и ответ в отношении Саркела окажется не столь очевидным. Или вся цепочка нижнедонских крепостей также построена против венгров?

В написанной до 1967 г., но тогда не изданной статье А.Н. Поляка есть небольшой раздел, в котором автор касается давней проблемы местоположения Саркела. Об этом не стоило бы упоминать, если бы статья не была опубликована совершенно недавно. Используя данные металлической карты XV в. из Ватикана и карты XVII в. Гондиуса, А.Н.Поляк предлагал следующее: «…Не следует ли считать, что два мнения, имеющиеся в русской и советской науке о местоположении Саркела (на Дону, у волока, и на Дону, у станицы Цимлянской), скорее дополняют друг друга, нежели противоречат одно другому? Город Саркел был на волоке. Если выстроенная хазарами в IX в. (с византийской технической помощью) крепость входила в состав Саркельской земли (или охраняла подступы к городу Саркелу) (везде разрядка моя. – В.Ф.), то её могли назвать по имени Саркела (а тем более за рубежом, в Византии)… Она должна была иметь и своё особое название, хотя бы менее известное тогда за пределами данных земель» (Поляк А.Н. 2001. С. 95).