Птица на плече мужчины, чернильно-чёрная и гладкая, клюёт офицера в выставленный палец. Та отшатывается и отступает на шаг, а мужчина гладит ворона по голове и суёт ему в клюв угощение из своего кармана.

– Гелион, – говорит он, – мы найдём её.

– Папа Малли Сент, – бормочу я, осознавая это только когда слова уже вырываются. А вместе с её отцом – питомец Малли. Я никогда не видела Гелиона где-то ещё, кроме её плеча. Сияющие глаза ворона отбивают у окружающих охоту подходить ближе. Похоже, его купили Малли для моральной поддержки после смерти её мамы во время Падения. По крайней мере, так она говорит. Но Гелион скорее птица-охранник.

Белла, которая только что закончила вносить какие-то пометки и закусила карандаш, настолько захвачена зрелищем, что пытается говорить прямо с карандашом во рту. Получается невнятно, и Белла вытаскивает карандаш, а затем косится на меня и шепчет:

– Ты знаешь Джека Сента?

«Значит, его зовут Джек Сент».

– Нет, – отвечаю я, – только его дочь.

– Ах! – восклицает Джек, когда дверь в кабинет шефа полиции распахивается настежь. – А вот и она. Наша прима.

Начальница быстрым шагом выходит из своего кабинета, и у меня перехватывает дыхание, как и у всех остальных в участке. Она выглядит ослепительно в своём бежевом костюме, безупречно сидящем на стройной фигуре; фирменные туфли на шпильке выбивают дробь по полу, пока она подходит к своему гостю.

– Всё нормально, – говорит она полицейским, которые следуют за ней по пятам. – Я его приму.

– Так точно.

Один из полицейских мешкает, и начальница жестом отсылает его прочь.

– Я же сказала, всё нормально. Он мой старый друг.

– Шарлин, – говорит Джек Сент и немного расслабляется. Он очень высокий и худой, а его манеры впечатляют. Джек движется как тень, а все его черты настолько острые, что ими можно резать стекло. Но даже отсюда я могу разглядеть, что его глаза тёплые и печальные, голубые, как море у островов на журнальной обложке. Он наклоняется, чтобы поцеловать начальницу в подставленную щёку. Гелион удобнее устраивается на плече.

Белла тем временем опасно наклоняется вбок на стуле, наблюдая за ними с пристальным вниманием и ловя каждое слово.

– Ты так упадёшь, – шепчу я.

Белла отмахивается, словно своим предупреждением я вынудила её что-то пропустить, и почти соскальзывает со стула, но быстро выпрямляется, с едва заметной улыбкой бросая взгляд в мою сторону.

Должно быть, мы и правда что-то пропустили, потому что Шарлин со своим гостем успевают сесть, и начальница, похоже, отвечает на вопрос.

– Я собираюсь делать то же, что и всегда, – говорит Шарлин. – Я собираюсь выполнять свою работу.

Полицейский участок затихает; все взгляды устремляются на Джека Сента и начальницу.

– Прошлым вечером Гелион вернулся домой без Малли, – рассказывает Джек. – Вернулся растерянным. – Он разворачивает экран своего телефона к начальнице, и та смотрит в него не отрываясь. – Она звонит мне каждый день ровно в два сорок пять, чтобы рассказать о своих планах, но вчера Малли не позвонила, а потом Гелион… – У Джека срывается голос. – Она никуда не ходит без Гелиона. – Мужчина замолкает и собирается с силами. – С тех пор как умерла её мать, мы обговорили многие вещи. Малли никогда не нарушала договорённости. Я пытался следовать стандартной процедуре, пытался обратиться за помощью, но никто меня даже слушать не стал. С моей дочерью что-то случилось, и я прошу тебя найти и вернуть её.

– Джек, – успокаивающе произносит начальница, поглаживая его по спине, – прошли всего сутки. Подожди немного. Она подросток. Всё будет хорошо. Я знаю, что тебе было тяжело с тех пор, как ты потерял Марион.