– Как? – побледнел Роман Львович. – Зачем?

– Мой вопрос, собственно, вот о чем, – невозмутимо проигнорировал вопрос Лунин, – если предприятие имело прибыль, причем достаточно крупную, не могло получиться так, что кто-то этой вашей прибылью заинтересовался? Я имею в виду кто-то такой, кто решил, что эти деньги лучше себя будут чувствовать в его кармане, чем у вас с Веретенниковым.

Известие о предстоящей выемке документов настолько выбило Грановского из колеи, что он не сразу смог понять смысл заданного ему вопроса.

– Я вот не очень пойму, – забормотал финансист, – вы сейчас о ком именно говорите?

– Веретенникову кто-то предлагал продать бизнес? – нетерпеливо рявкнул Орешин.

– Да, пару раз такое было, – наконец смог взять себя в руки Роман Львович, – причем последний раз это случилось несколько месяцев назад, весной.

– Веретенников отказался?

– Ну конечно! Конечно, отказался! А разве могло быть иначе? Он же с нуля создал это предприятие, – Грановский говорил торопливо, нервно постукивая пальцем по полированной столешнице, – да и цена. Цену предложили вдвое меньше, чем та, которую можно было бы рассматривать хотя бы теоретически.

– Ну и кто сделал вам такое предложение? – не вытерпел Орешин.

Грановский осекся и некоторое время сидел молча, уставившись куда-то в стену. Когда он вновь заговорил, голос его звучал еле слышно.

– Я не знаю. Вы можете, конечно, мне не верить, но я действительно не знаю. Обычно у Андрея не было от меня секретов. А здесь, – Роман Львович уныло пожал плечами, – он неожиданно уехал в Среднегорск, вернулся на третий день. Покрутился в офисе минут пятнадцать, ничего толком не рассказывая, но было видно, что настроения у него нет. На следующий день на работе он не появился, и дозвониться до него тоже никак нельзя было. После обеда я не выдержал и поехал к нему домой. Он был у себя, пьяный. Настолько пьяным я его давно не видел. Так давно, что почти никогда. Все, что я смог от него добиться, – это то, что кто-то хочет купить нашу компанию. Его компанию. Но кто эти люди, он мне не объяснил, сказал, что мне самому так будет лучше, ничего не знать, – Грановский тяжело вздохнул, – единственное, что я понял, – эти люди имеют какое-то отношение к губернатору Среднегорской области.

– К Сергиевичу? – не удержался Лунин.

– Я не утверждаю, – спохватился Роман Львович, – Андрей мне впрямую этого не говорил, но впечатление у меня возникло.

– Ясно, – кивнул Лунин, – и чем закончилась эта история?

– Да вроде бы ничем, – развел руками Грановский, – Андрей еще пару раз ездил в Среднегорск, вел какие-то переговоры, но возвращался уже в более адекватном состоянии. Я решил, что все как-то само собой рассосалось. А что? – Он удивленно поднял брови. – Неужели вы думаете, что есть какая-то связь между нападением и этими…

– Нет, я не думаю, – перебил его Лунин и взглянул на Орешина: – Что, люди подъехали?

– Минут десять, как эсэмэску прислали, – кивнул капитан, – сидят в машине у входа.

– Ну что же, Роман Львович, – Илья взглянул на притихнувшего Грановского, – начнем, пожалуй, выемку документов. И, если можно, попросите сделать мне еще чайку, покрепче.

В гостиницу Лунин заселился лишь поздним вечером. Устало опустившись на кровать, он достал из кармана смартфон и вновь позвонил Хованскому.

Голос полковника был полон недоумения.

– Вот тебе это зачем надо? Это же не место преступления, чего там осматривать? И потом, ключи, я так понимаю, ты в Аликаново не забрал. Так поедешь? И что там делать будешь, дверь ломать?

– Ну, можно и сломать, – вздохнул Лунин, – дверь – это не главное, что есть в жизни. Представляете, если там собака одна, голодная? Уже сколько времени прошло.