Майор собрался с мыслями:

– Я и без вашей помощи могу все выяснить. К нам поступил сигнал из еще одного источника. Я хочу вам помочь, – майор, заметив, что Малик не прикоснулся к чаю, стывшему в армуды, пододвинул его к Гафуру, приглашая таким образом поверить в его искренность.

Малик демонстративно отодвинул от себя стакан.

– Ну и почему же вы не воспользуетесь источником, как вы сейчас выразились?

– А потому, что я профессионал и хочу иметь полную картину. Вы должны меня понять. Что мы все вокруг да около ходим.? С вашего мобильного телефона звонили в тот день, когда украли сына нашего уважаемого и всеми горячо любимого Джаил муаллима. Мальчика нашли потом на заброшенной даче, и только после того, как отец выплатил приличные деньги, причем в долларах. Так презираемых вами долларах.

– Я этого не говорил, я просто сказал, что эти деньги стали вашим богом.

– Дорогой, да кем вы себя воображаете? Кто вы такой, чтобы читать мне мораль и судить меня? Да я вас в порошок сотру, если захочу, – майор возвысил голос. В своей ежедневной рабочей практике он так отвык от диалога на равных, что не мог вытерпеть ни малейшего сопротивления собеседника. Вновь призвав себя к порядку, он продолжил. – Сейчас не об этом. Самое главное, Гафур, звонок к родителям мальчика с требованием о выкупе был сделан с вашего телефона. Вы понимаете, Гафур? Понимаете, что это очень серьезно? У нас есть доказательство того, что вы преступник, Гафур, опасный преступник. Кто знает, может, вы к тому же связаны с террористами? Признаюсь, когда я в первый раз увидел вас, то подумал, что это нелепая ошибка. Конечно, мне захотелось расспросить Вас и поиграть немного. Ну, знаете, как кот играет с мышью. Тем более, что мышь попалась интересная. – Майор помолчал, громко отхлебнул чаю. – Ну что взять с такого, как Вы? Вы на себя в зеркало когда последний раз смотрели? Давно, наверное. Посмотрите, и вам будет понятно, почему я стал сомневаться. Но когда я увидел ваш мобильник, то меня вдруг осенило. Я подумал, а это же гениально задуманный план. Берут такого вот недотепу, как вы, анахро-низм, – майор запнулся на сложном слове, привыкнув в последнее время обходиться минимальным набором простейших слов, – анахронизм, – повторил он уверенней, – можно сказать, и делают из него страшное оружие. Мозги то у него есть. И идейный к тому же, слон у него всем заправляет. Вот такая персона им, террористам, больше всего и подходит. А начать решили с малого, мальчишку украли. Тренинг своего рода. Да и деньги, опять же.

– Слушаю вас и не понимаю, как вы с вашим воображением работаете в такой серьезной конторе. Вам же нужно придерживаться фактов, ведь так? А вы целый роман придумали на пустом месте. Сразу бы спросили меня про звонок. И я бы ответил, что дал позвонить со своего телефона незнакомому человеку в черном. Дайте припомнить. Да, это было в пятницу, на прошлой неделе. Обычно я в пятницу покупаю газету. В ней всегда бывает телевизионная программа. Я и запомнил этот день. Человек позвонил. Сказал что-то вроде « жду до полуночи» и разъединился. Он даже заплатил мне, хотя я и выкинул эту бумажку. Она жгла мне руки. Но в тот момент я не мог представить, что речь идет о преступлении. Вы мне верите?

Раздался мелодичный звонок мобильного телефона. Майор вытащил аппарат, поморщился, увидев на табло «Мустафа», и тут же отключил телефон.

– Я не верю ни единому вашему слову. И как я могу поверить? Послушайте, то, что вы сейчас рассказали, совершенно лишено всякого смысла. Зачем преступнику понадобился ваш телефон, если на каждом углу стоят люди и умоляют позвонить с их мобильного телефона за плату? Это же их бизнес. Понимаете, Гафур, бизнес. С такого телефона звонить совершенно безопасно, потому что у телефонной мафии выработана стройная система скидок и анонимных звонков. Я не буду сейчас подробно об этом говорить. А этот идиот преступник, как вы пытаетесь меня уверить, звонит с вашего мобильника, при этом платит за звонок и рискует быть узнанным, потому что вы сможете при случае описать его приметы. Так? Я правильно вас понял? Единственное, во что я могу поверить, так это в то, что вы могли выбросить мелкую купюру.