Виктор предвидел день, когда в мире останутся только Новые мужчины и женщины, тысячами живущие в общежитиях. И каждое общежитие вместе с проживающими там Новыми людьми будет контролироваться и обслуживаться таким вот бестелесным мозгом, как Аннунсиата.

– А я пока займусь трупом Харкера, – продолжил Виктор. – Найди Рипли и скажи ему, что мне нужна его помощь в секционном зале.

– Да, мистер Гелиос. Гелиос.

Собравшись откусить еще кусочек пирожного, Виктор не донес руку до рта.

– Зачем ты это сделала, Аннунсиата?

– Сделала что, сэр?

– Ты лишний раз произнесла мое имя.

– Я этого не заметила, мистер Гелиос. Гелиос.

– Ты сделала это снова.

– Сэр, вы в этом уверены?

– Это нелепый вопрос, Аннунсиата.

Она смутилась.

– Прошу меня извинить, сэр.

– Проверь свои системы, – приказал Виктор. – Возможно, возник какой-то дисбаланс в подаче питательных веществ.

В кабинете Джека Роджерса, судебно-медицинского эксперта, на неосторожного посетителя в любой момент могла обрушиться лавина книг, папок, фотографий, бумаг.

Приемная, однако, куда в большей степени соответствовала общепринятому представлению о морге. Минималистское оформление. Стерильные поверхности. Система кондиционирования, обеспечивающая максимально низкую температуру.

Секретарша Джека, Уайнона Гармони, поддерживала во вверенных ей владениях идеальный порядок. Войдя в приемную, Карсон и Майкл увидели на столе Уайноны только папку с записями Джека, на основании которых она печатала официальные заключения. Ни тебе семейных фотографий, ни памятных безделушек.

Полная, добросердечная, чернокожая женщина лет пятидесяти пяти, Уайнона казалась инородным элементом в этой комнате с голыми стенами, за этим пустым столом.

Карсон подозревала, что в ящиках лежали и семейные фотографии, и куколки, и маленькие подушечки с трогательными надписями, вышитыми крестиком, и многое другое, радующее душу, но Уайнона считала неуместным выставлять что-либо напоказ в приемной морга.

– Посмотрите, кто к нам пожаловал! – Уайнона широко улыбнулась. – Гордость отдела расследования убийств.

– Я тоже здесь, – напомнил о себе Майкл.

– Ох, какой же ты сладенький…

– Всего лишь реалистичный. Она – детектив. Я – шут на подхвате.

– Карсон, девочка, – спросила Уайнона, – как тебе удается целыми днями выдерживать такого сладенького?

– Иногда я задаю ему трепку. Луплю рукояткой пистолета.

– Наверное, толку от этого никакого, – предположила Уайнона.

– По крайней мере, помогает мне поддерживать хорошую физическую форму.

– Мы насчет трупа, – перешел к делу Майкл.

– У нас их много. Некоторые с именами, другие – без.

– Джонатан Харкер.

– Один из ваших, – кивнула Уайнона.

– Да и нет, – покачал головой Майкл. – У него был жетон детектива, как и у нас, и два уха, но во всем остальном общего у нас с ним очень мало.

– Кто бы мог подумать, что таким маньяком-убийцей, как Хирург, окажется коп, – Уайнона пожала плечами. – Куда катится мир?

– Когда Джек сделает предварительное вскрытие? – спросила Карсон.

– Оно сделано, – Уайнона похлопала по папке с записями Джека, которая лежала рядом с компьютером. – Я как раз печатаю заключение.

Вот это Карсон удивило. Джек, как и она с Майклом, знал, что в городе творится нечто экстраординарное и некоторые горожане вовсе не люди.

Он сделал вскрытие мужчины с двумя сердцами, черепом, крепким, как броня, двойной печенью и еще со всякими физиологическими усовершенствованиями.

Карсон и Майкл попросили его попридержать заключение, пока они смогут получше разобраться в ситуации, а по прошествии нескольких часов и труп, и результаты вскрытия исчезли, к крайнему неудовольствию Джека.