У мсье Франциска Бенаму были красивый просторный кабинет на третьем этаже офисного здания, большая приемная, увешанная рисунками детей сотрудников, благодарственными письмами и грамотами. Тут же стояли кубки за разные места на спортивных состязаниях, в приемной играла негромкая музыка, так что вообще не было слышно, что делается в кабинете у шефа. Минут сорок Савраскин ждал, все надеясь, что вот сейчас из кабинета кто-нибудь выйдет и пригласят его, Степу. Но так никто и не вышел, а только мсье Бенаму строгим голосом произнес в селектор своему секретарю – совершенно замученной, безразличной к внешнему миру девушке, едва не падающей из-за своего стола, что мсье Савраскин может заходить. Что-то пискнуло, возле двери зажегся вместо красненького зелененький огонек, и Степан ступил на порог кабинета, где еще пару дней назад мечтал оказаться, надеясь на особенные свои успехи, а сейчас заходил с почти безнадежностью, думая, что его неисполнение совета уехать самому привело к такому продолжению и что сейчас неизвестно что случится. Но унижаться Степан не собирался и заходил, по возможности, сурово глядя себе под ноги, стараясь избегать любых заискивающих или извиняющихся жестов и готовясь к сопротивлению. Степан вошел, и первые две минуты шеф не изволил вообще его замечать, а, отвернувшись от двери, говорил с кем-то по телефону. Степа подумал, что унизительно вот так стоять в дверях, да еще после того, как сорок минут просидел в приемной, и надо бы сделать несколько уверенных шагов и самому усесться в одно из кресел – это был бы поступок сильный и независимый, но духу не хватало, и Степа молча стоял, набычив физиономию, в ожидании дальнейших приглашений.

Мсье Франциск положил телефон, еще секунд десять-пятнадцать подождал, перебирая какие-то бумажки, и, наконец, повернулся к Степану и указал ему на одно из кресел.

– Мсье Савраскин, я не забыл о вашем возмутительном поведении вчера и о полном отсутствии вашего прилежания еще до вчерашнего дня включительно. Но сегодня ваше рвение к занятиям, со слов мадам Джессики, уже может давать надежду, и я отношу это к похвальным для вас обстоятельствам. Возможно, наш вчерашний разговор не прошел для вас даром и вы сделали какие-то выводы по поводу моей критики. Надеюсь, она не показалась вам несправедливой?.. Я хотел бы услышать ваш ответ на свой вопрос, мсье Савраскин!

– Да, ваша критика была справедливой, мсье Франциск, я еще раз прошу прощения. (Степан сказал это, переполняясь неприязнью к себе самому и недоумевая, отчего же его сегодняшнее поведение показалось мадам Джессике иным, чем в другие дни.)

– Прелестно. То, что мы одинаково понимаем такие важные вещи, уже дает возможность надеяться на более эффективное сотрудничество. Я высоко ценю ваше мужество в оценке своих недостатков и моей критики. Теперь к делу. Бывает, что люди, с которыми наши отношения не складываются вначале совершенно, со временем, напротив, становятся близкими соратниками и занимают ответственные посты. Это происходит, если у этих людей имеется способность менять себя и делать выводы из тех уроков, которые преподносит им жизнь. Вы понимаете меня, мсье Савраскин?

– Думаю, что да, но я не вполне уверен…

– В чем именно вы не уверены, мсье?

– Нет-нет, мсье Франциск, я все понял, мне все понятно. (Степа вообще ничего не понимал, то ли это была обычная демагогия, то ли Франциск Бенаму сам намекал Степану на свою особую вакансию… Но это было совершенно невероятно после всего того, что произошло, и Степан решил не обольщаться.)

– Замечательно, что вам опять все понятно, вы становитесь проницательнее с каждой минутой. Посмотрим, как вы дальше будете справляться с предлагаемыми вам рассуждениями. Пока у вас все идет вполне благополучно. Итак, вы знаете, что интересы деятельности нашего предприятия распространены географически довольно широко и многие наши сотрудники работают вдалеке от дома, подолгу находясь в командировках, сроки командировок зачастую измеряются годами. Естественно, все получают за это материальные компенсации, но кто может измерить деньгами отрыв от семьи и ненормированный рабочий день, когда после напряженной работы в офисе необходимо присутствовать на показах мод, светских вечеринках, модных спектаклях, заседать в различных жюри с одной лишь целью продвигать нашу марку и завоевывать для нее новые рынки. Многие наши сотрудники готовы на такую жизнь, и, я думаю, вы не будете сомневаться, что делают это они не только из-за соображений карьерного роста и материальной заинтересованности. Мы вместе делаем одно дело, и это дело составляет из нас команду, подразделение, армию, которая всегда готова сражаться за своего полководца! Вы понимаете, о чем я говорю, или для вас нужно пояснить примерами, мсье Савраскин?