Под лучами знойного солнца Ашух с Хаимом бесполезно искали теневую сторону, прижимаясь то к одной стороне улочки, то к другой, царапаясь об острые и неровные края стен.

– Ты серьезно думаешь уйти в пустыню в поисках отца? – спросил Хаим

– Да, Хаим. – без малейших колебаний ответил Ашух.

– И ты думаешь…ну, как его, на верблюде? – Хаим изо всех сил пытался скрыть свои сомнения на счет железного верблюда.

– Я сделаю это чего бы это мне не стоило. И верблюда я соберу себе железного сам. И пущусь на поиски отца! Я уверен, ну то есть мое сердце чувствует, где-то в пустыне, мой отец ждет меня, ему нужна помощь.

Хаим в ответ лишь задумчиво кивнул головой. Он не слишком верил в эту затею друга, но как лишить его последней надежды? Последние 2 года, Ашух бредит мыслью о поиске отца. Совершенно случайно он узнал от старого соседа Малу, что его сын и отец Ашуха вместе выехали в пустыню с караваном и пропали во веки веков. С тех пор их никто не видел. Малу предположил, что их могла поглотить пустынная буря. Но при рассказе про бурю, в обесцвеченных глазах 102-го старичка загорелись 2 маленьких огонька надежды, и он тихо добавил, что пустынной бури тогда не было. И заблудиться так просто они в пустыне не могли, так как лучше всех во всей Аломне ориентировались. Ашуху на мгновение даже показалось, что старик и живет так долго, лишь для того, чтобы дождаться своего сына.

– Денег на настоящего верблюда у меня нет, да и мама вряд ли даст. Мама мне всегда говорила, что отец погиб. – Ашух пожал недовольно плечами. Он так и не понял, почему мама ему изначально правды не сказала. – Заработать в Аломне я тоже толком ничего не смогу. А железный верблюд будет намного лучше настоящего: его кормить не надо будет и упрямиться в дороге он не будет.

– А как же твоя мама?

– Ей главное, чтоб я стал лучшим в Султанате знаний и получил пропуск в Султанат старейшин! Фи!

– Моя мама называет Султанат старейшин толпой бездельников. «Они злые жадные обманщики. Только и знают, что расхаживать в своих пурпурных халатах и золотые броши к чалме цеплять, на своих пустых головах». Но Зехер-ханум можно понять, ведь ей одной пришлось очень тяжело с вами двумя… – по-дружески потрепал за плечо Ашуха. – А вот моя мама не тревожится, ей главное, чтоб я учил древний дурацкий язык. Но пусть съедят меня пустынные гиены, если это легче, чем урок «Пустынных ядовитых растений»! Легче научиться летать! «сказки, у них интересные» – начал передразнивать свою маму Хаим – Тьфу ты! Как-будто я без этих сказок не проживу…

– Послушай, Хаим, почему ты в черной рубашке с длинным рукавом, да еще застегнутом на все пуговицы? Тебе не жарко? – внезапно спросил Ашуха, проигнорировав жалобы друга на чтение сказок. Сколько себя помнил Ашух, Хаим всегда на них жаловался.

– Ты только что обратил на это внимание? Я же всегда в черном. Мама говорит, что мне вреден прямой солнечный свет, от чего у меня появляются шрамы. На руке кстати он уже появился…

– А на лице у тебя не появляются шрамы? И разве белый цвет не лучше защищает от солнца, чем черный? – в голосе Ашуха явно звучало насмешка.

– Я и говорю, что мама у меня чудная. Но ты можешь с ней поговорить об этом. – улыбнулся Хаим широкой улыбкой, обнажив ряд белоснежных зубов – А где Лами, действительно?

– Я же говорил, что понятия не имею. И надеюсь…

– Смотри! – ахнул Хаим, замерев на месте и указывая на высокие вспышки света в 120 верблюдах от них (120 метров) – не уж то Изир чудит?! – затаив дыхание, предположил он. В его черных огромных глазах заиграла большая надежда.

Мальчики застыли, наблюдая за огненными лентами в небе.