– Хватит унывать! Взгляните, какая красота! – не выдержал, наконец, он этой тишины, прерываемой лишь мерным стуком копыт.

– Ты о чем? – моргнул Эннареон.

Выросший по обе стороны Столичного тракта подлесок выглядел действительно довольно заурядно. Молодые ясени, вязы, кое-где попадалась тонконогая березка или раскидистый дуб.

– Камни, которыми вымощен тракт! Среди них нет хотя бы двух одинаковой формы, а как все подогнаны!

– Ах, ты об этой красоте, – не выдержав, рассмеялся Эннареон. – Прости, дружище. Хотел бы я разделить твой восторг…

– Дорогу мостили гномы, – слабо улыбнувшись, сказала чародейка. – Во времена правления Хальрена Просветителя было решено нанимать мастеров, а не использовать труд преступников. Король посчитал, что эти траты окупятся с лихвой.

– Я так и думал! – торжествовал Тангор. – Сразу видно нашу работу!

Он довольно хлопнул эльфа по плечу.

– А?.. Угу, действительно, хорошая дорога, – вздохнул тот.

Тангор бросил на него косой взгляд и поубавил пыл:

– Ну… Ваши Озерные сады в Аэрдиэрате тоже ничего. Да-а, – взгляд гнома затуманился от воспоминаний. – Они радовали глаз!

Эннареон молча склонил голову, принимая похвалу.

– Как вы ухитрились создать это чудо?

– Потом и кровью, – просто ответил тот. – Буквально.

– Так значит, легенда говорит правду? – удивленно проговорил Тангор.

– Да… В древности у нас считалось великим делом отдать немного собственной крови родной земле. Пожертвованная добровольно, она обладает большой силой. Эта сила передается деревьям и травам… И вообще, всему живому, что нам по-настоящему дорого.

– Какой восхитительный дар! – воскликнула Альрин.

– Он стал проклятием, – Тангор потеребил бороду. – О том, что эльфийская кровь несет чудесные свойства, давным-давно узнало одно дикое людское племя. Мечтая о бессмертии, они однажды напали на лесных эльфов…

– Потом племена объединились, был тяжелый бой, – продолжил Эннареон глухим голосом. – Остатки эльфов укрылись на юге, в лесах Иллереммина. Позже там возникло их королевство. Людям тоже не поздоровилось: потеряв тысячи убитыми, они, разумеется, так и не обрели желанного бессмертия. Те немногие, кто смог идти, ушли через перевалы на север. Их далекие потомки построили Гатвин и Ксандру.

– Теперь вы понимаете, ребята, почему лесные эльфы не очень любят людей? – усмехнувшись, спросил Тангор.

– Знаешь, в наших книгах сказано по-другому, – с сомнением покачала головой Альрин. – Лесные эльфы хотели отнять земли у людей. Но те храбро дали бой, и отбросили врага к югу.

– Зачем моим собратьям скалистые предгорья? – заметил Эннареон, горько улыбнувшись. – Людская история лжет.

– Ну, положим, те предгорья богаты самоцветами, – проворчал гном, ерзая на лошади. – Камни сказочной красоты! А в ваших лесах что красивого? Гроздья рябины, разве…

– Одна ягодка стократ совершеннее всех рубинов в вашей сокровищнице, – спокойно возразил Эннареон. – Подгорному народу не понять.

– Куда уж нам, – рассмеялся Тангор. – Впрочем, люди тоже без понятия: наши самоцветы ценят малость подороже лесных ягод.

– Глупцы нашли друг друга, – пожал плечами эльф. – Смотрите, город!

– Это – Квенкир. Чувствую запах свежего эля! – обрадовано потер руки гном.

В отличие от насупившихся чародеев, он ни капли не обиделся на "глупцов", будучи уверенным, что считать какую-то рябину дороже самоцветов и есть самая настоящая глупость.

Квенкир оказался небольшим, но шумным местом. Как и полагается городу, стоящему на пересечении основных торговых путей королевства, он имел огромную рыночную площадь. В высокообразованном и от того немного чопорном Визенгерне торговцы чинно стояли у своих палаток, ожидая, когда кто-нибудь подойдет взглянуть на товар. Совсем иначе дело обстояло здесь. Любой, забредший на рыночную площадь Квенкира, сразу же бывал атакован дюжиной "невероятно выгодных предложений, только здесь и сейчас, и по самым низким ценам во всем Велленхэме".