– Это тебе подарок! Можешь рисовать или писать. Ты быстро схватываешь материал, но не все в классе такие. Многим ребятам надо больше времени, чтобы усвоить урок. Не мешай им учиться.

– Значит, я могу пользоваться этой тетрадкой, когда захочу? – прошептала Вика. – То есть когда быстро решу задачу или выполню задание?

Учительница кивнула.

– Ты способная девочка. Только дождись, когда слова, которые хочешь записать, созреют.

– Слова созреют? – эхом повторила Викуся. – И станут живыми? Полетят словно птицы? Польются радостным дождём?

Взгляды учительницы и ученицы вновь встретились. Искра понимания – словно вспышка света! Елена Петровна улыбнулась, повернулась и пошла по ряду. Свет стал приглушённым, лунным, но на душе у девочки было тепло.

Вика погладила тетрадку и решила: «Буду туда записывать и зарисовывать своё настроение! Должна же я куда-то складывать свои счастья и несчастья!»

С тех пор у неё появилась ещё одна маленькая радость. И маленькая тайна, размером с кнопку.

Вдоволь накатавшись, Вика примчалась домой.

– Ба-а! – прокричала она с порога. – Ты знаешь, что я только что видела?

– Откуда же мне знать? – отозвалась бабушка из кухни.

– Хитрую ворону! – радостно объявила Вика и, скинув куртку и шапку, принялась стаскивать промокшие сапожки. В ответ на бабушкино «поставь обувь сушиться» пробормотала «ага, ага» и принялась прямо из прихожей кричать-рассказывать:

– Представляешь, иду я с горки и вижу: ворона нашла кусок сала, огляделась по сторонам – не видят ли её подружки? И лапами раз-раз – зарыла сало в снег. Потом села, невозмутимо дождалась, когда другие вороны улетят. Когда те улетели, откопала сало – и давай клевать. Сообразила, что нужно сделать, чтобы еду не отобрали!

– Вороны – очень умные птицы! – подтвердила бабушка. – Они даже считать умеют. Кажется, до пяти.

– До шести, – поспешила поправить Вика. – Ты же сама мне читала.

И, слегка пригладив торчащие волосы, добавила:

– Может, конечно, та хитрая птица и не такая способная к математике, я не проверила.

Тут в её вихрастую голову залетела новая идея:

– Бабушка-а! – закричала она так, что в ванной что-то со стуком упало. – А давай заведём ворону, а то у нас из домашних любимцев никого нет, только дедушка.

– Почему не верблюда? Мне и без вороны дел хватает.

– Ну, ба-а!

– И чем же ты её собираешься кормить?

– А что сегодня на ужин?

– Хватит кричать. Умойся и приходи на кухню.

– Ладно!

Вика наскоро сполоснула руки, слегка обваляла их в полотенце и прискакала в кухню.

– Проголодалась? – кинула через плечо бабушка. – Поешь пока борща, я подогрела.

– М-м-м, – недовольно промычала внучка, хотя борщ всегда любила и могла съесть его даже две тарелки. Но сейчас не хотелось. Заметила перемену в одежде бабушки.

Обычно бабушка Мила ходит дома в платье или в футболке и бриджах, а уж если фартук надела – значит будет стряпня и пир на весь мир!

– Ур-ра, пирожки! Чур, я морковные леплю!

Пирожки с морковью – Викины любимые. «Губа не дура», –приговаривает бабушка, помешивая ложкой начинку.

Пока подходит тесто, бабушка делает начинку. Обычно это тушёная капуста с яйцом – для большого «общего» пирога, мясная или рыбная – для любимого пирога деда Валеры. И непременно сладкая: варенье, джем, сгущёнка, один раз даже шоколадные конфеты в ход пошли. Все Филипповы – сладкоежки! «Гениальные пирожки», – как-то сказал про стряпню своей мамы Денис, Викин папа. И попал в точку.

Шаньги с яблоками, творожные, малютки-амки, заправленные вареньем или повидлом, а иногда и просто плюшки с «таком» – перевитые кружком плетёнки. Тёплые, мягкие, м-м-м, вкуснотища!