– Уборка, стирка. Сегодня необходимо сделать выезд в город, пополнить некоторые запасы. Урсула, сама выберешь себе двух помощниц, – отдавал распоряжения дворецкий.

– Ja, mein Herr! Anna und Victoria13.

– Okay, dann können Sie die Mädchen auf Wunsch durch die Stadt spazieren lassen14, – так же, на немецком распорядился дворецкий, и старшая горничная кивнула.

– А нам для выезда тоже униформу полагается носить? – на всякий случай Аня спросила Вику.

– Конечно, мы же на работе, а не на прогулке будем! – кивнула та. – Но это не точно, я ещё в таких мероприятиях не участвовала.

– Спасибо! Очень полезная информация, – съязвила Аня.

Когда инструктаж закончился и дворецкий распустил отделение горничных, то он поманил к себе Аню:

– Рад сообщить, что постояльцы уже начинают положительно отзываться о Вас и выражают желание об увеличении Ваших ночных смен, – сообщил дворецкий Ане. – А ещё Вам просили передать вот это! – и дворецкий протянул Ане несколько мармеладных конфеток в прозрачных обёртках.

Аня сразу отметила про себя, что дворецкий при обращении к ней перешёл с «ты» на «Вы». «Неужели „Вы“ ещё заслужить надо было? – слегка удивилась она. – Так что: они меня приняли и довольны?» Отказываться от угощения было бы, наверное, некрасиво. Девушка приняла подарок и сделала книксен15, как её учили на курсах горничных в России.

«Странный он какой-то, этот дворецкий. Днями и ночами напролёт дежурит, без передыху. Он когда-нибудь отдыхает? Он, вообще, спит? Всегда аккуратно одетый, чистенький и подтянутый. Но вот его лицо… Лицо и внешность… Как только девушка отворачивалась от дворецкого, то сразу же его лицо стиралась из её памяти. Круглое? Вытянутое? Волосы: тёмные или же светлые? Я не знаю!!! Как же так?» – удивлённо оглянулась Аня. Сейчас она чётко видела, что это уже немолодой мужчина, с короткой причёской, волосы тёмные с проседью, прямой нос, острые, пытливые, жёлтые глаза, короткие, аккуратные усы. «Вот же он! Ничего выдающегося! Внешность, как внешность! Запоминаем!» – решила Аня и закрыла глаза. С ужасом осознала, что образ мужчины стремительно исчезает из её памяти. Уже через пару секунд она снова не помнила, как тот выглядит. Горничная открыла глаза. Так вот же он – стоит перед ней, и ни капельки не изменился: молодой человек с длинными светлыми волосами, аккуратно побритый, кареглазый, нос пятачком, а рот скривился в ухмылке. «Ой! Он же на меня смотрит! А я-то вылупилась на него! Неприлично!» – девушка пожала плечами, твёрдо решив не забивать себе голову глупостями, и пошла вслед за Викой в подвал. «Подумаешь: рыжий, кучерявый, средних лет мужчина! Вроде… А о ком это я сейчас думала? – удивлённо обнаружила Аня полминуты спустя. – О чём-то важном? О важном так легко и быстро не забывается, а я склерозом ещё не страдаю, и в мозгах моих никто не ковырялся»…

С самого утра прислуга шепталась, что какой-то Граф в спешке покинул гостиницу, когда узнал, что сюда прибыл его непутёвый балагур-племянник. Какая потеря для гостиницы! И какие проблемы для персонала!

Урсула поманила за собой Аню и Вику, и они втроём вышли на улицу. Прямо к парадному входу гостиницы подкатил «Кадиллак» и остановился, скрипя тормозами.

«Вау!» – в такой шикарной машине Аня даже и не мечтала прокатиться.

Она с Викой сидели на задних сиденьях и хлопали ресницами, глядя в окошко на дорогу, а затем и город.

– Вот, – Урсула протянула Вике сложенный вчетверо лист бумаги, – Список, пароли, явки! Если разделимся или потеряетесь – это на вас. Домой – до полуночи. И чтобы – без хвоста!

«Оказывается, что старшая горничная вполне себе сносно умеет разговаривать и на русском, – удивилась Аня. – Но что это за „пароли-явки-без хвоста“ такие? Как в фильм про шпионов попала! Может, я на самом деле попала в том смысле, что: „вляпалась“? Да нет, это всё цветочки. Вот „вляпалась“ я тогда, когда без родителей маленькой осталась и очутилась в доме сиротки».