Такая маленькая девочка, не замечал ее раньше. По факту пигалица со смазливым детским личиком.

Она пробирается через толпу, подходит ко мне вплотную, заглядывает в глаза, нахально, с каким-то вызовом повисает у меня на шее и тянется к губам. Я даже растерялся на мгновение.

Я растерялся!

Незнакомая девка вторглась в мое личное пространство и запрыгнула на меня.

Нет, я, конечно, знаю, что неотразим, но чтобы вот так, внаглую, на глазах у толпы.

Зарываюсь в ее в волосы, агрессивно сжимаю, сначала хочется отшвырнуть ее от себя, но в лёгкие вырывается такой тонкий и одновременно дерзкий карамельный запах. Перехватываю инициативу, впиваюсь в ее мягкие горячие губы, вжимая девочку за бедра.

И все, она теряется. Вся смелость и дерзость сходит на нет. Но тут уже просыпается азарт во мне. Вкусная девочка. Медовая. Вторгаюсь в ее ротик, сплетаю языки, глотаю ее, пытаясь испить как можно больше. И плевать мне, что мы в толпе. Даже плевать на зрителей и на то, что где-то там ох*евает моя девушка. Мне азартно и вкусно. Меня захватывает что-то острое и будоражащее. Я даже не знаю имени этой малышки, да и в принципе тоже плевать. Я в моменте.

Чувствую, как девочка упирается мне в грудь, начиная вырываться.

Нет, малышка, мне мало, я еще не распробовал.

Но девочка цепляет острыми зубками мою нижнюю губу и почти прокусывает ее, вынуждая прервать этот момент.

— Ах ты сучка! — рычу ей в губы, потому что это было очень чувствительно. Но не отпускаю нахалку. Нужно, бля, отвечать за свои действия, просто так сбежать не получится. Девочка поворачивает голову к толпе, словно ищет защиты. Нет, моя хорошая, ты залетела в стаю шакалов, они тебя загрызут.

— Отпусти меня! — шипит, как кошка, толкая меня, словно это я на нее набросился. Отпускаю.

— Ты еб*утая, что ли? Сама же на меня прыгнула! — намеренно демонстративно стираю тыльной стороной ладони следы ее помады.

— Иди на хрен, урод! — агрессивно выдает она мне, разворачивается и убегает под дружный ржач толпы. А я с минуту охреневаю, провожая её взглядом.

Ты кто такая дерзкая?

— Марк, ты ох*ел?! — подлетает ко мне Мила, злая, как фурия.

— Я – да. Причём давно, — ухмыляюсь и затягиваюсь вейпом, выпуская дым ей в лицо.

— Что это сейчас было? — шипит она сквозь зубы, оглядываясь на моих друзей, которые уже общаются о своем.

— Не знаю, — пожимаю плечами, осматривая ее сегодняшний образ пошлой школьницы. На Милане черное платье с белым воротником, все строго и консервативно, за исключением длины платья, которое еле-еле прикрывает бедра в колготках в сетку. Сапоги-чулки, облегающие ноги. В общем, сверху она школьница с косичками, а снизу – шлюшка. Меня вставляет. Я планирую сегодня нагнуть ее, порвать колготки, но платье не снимать, намотать эти косы на руку и…

— Ты слышишь меня?! — вопит Милана, щелкая пальцами у меня перед лицом. Да, конечно, я ее не слышу. И сцену ревности не заказывал. Я, бля, вообще не виноват, меня только что сладко так изнасиловали, и мне зашло – хоть что-то новенькое.

— Еще раз так щёлкнешь пальцами перед моим лицом, и я сломаю тебе эти пальцы.

Я хамло – да. Но так и Милану это всегда вставляло.

— Ты только что сосался с этой курицей, — оглядывается назад, словно девушка еще там.

— Да, — киваю. — Мы сейчас озвучиваем очевидные вещи?

— Кто она?

— Не знаю, — пожимаю плечами, слезаю с капота своей тачки и открываю дверцу с водительской стороны, беру сумку с ноутом. Мила становится позади меня, продолжая истерить.

— В смысле не знаешь?

— В прямом, Мила, в душе не е*у, кто она! Так понятнее?

— Тогда какого хрена ты лапал ее и засосал, когда она подошла?!