- Что с тобой? – хмуро поинтересовалась Лилия Петровна. – И зайди уже, чего в коридоре топтаться. Не ровен час, дикая Полька проскачет, - распахнула она дверь пошире, и Кира вошла в комнату.

- Извините за позднее вторжение, - спохватилась она, - мне просто больше не к кому обратиться. Очень болит голова.

- Что не удивительно, - проворчала женщина, отправляясь к комоду. – В таком-то дурдоме.

Что она имела в виду, Кира уточнять не стала. Да и от головной боли ее начало подташнивать.

- Держи, - сунула ей в руку Лилия Петровна таблетки. - Мне только они и помогают. И иди уже, спать хочу, - практически вытолкала ее домработница за дверь. – В отличие от некоторых мне завтра вставать ни свет ни заря, - ворчала она, закрывая дверь.

С таблетками Кира отправилась на кухню. Там она еще и ополоснула лицо холодной водой. Немного стало полегче. Да и скоро должна начать действовать таблетка.

Кира решила немного побыть еще в тишине на чистой кухне. Она и стакан за собой вымыла и убрала на место, и брызги вытерла. Лилия Петровна и не заметит, что была тут Кира в запретное время. Но в комнату идти не хотелось, а с окна кухни открывался чудесный вид на сад в свете фонарей.

Как быстро лето сменила осень, а в воздухе пахло приближающейся зимой. Прямо как ее жизнь, что из счастливой и полной планов превратилась вдруг в бестолковую и никому не нужную.

Кира смотрела на деревья. С одного под порывом ветра сорвало сухой листок, и кружась он опустился на землю. Этот лист хоть освобождает место новому молодому, который вырастет будущей весной. Да и судьба у него быть опавшим, пройдя жизненный цикл. А для чего сорвало ее? И почему она продолжает кружиться в воздухе? Не потому ли, что нет ей больше нигде места?

Прошло, наверное, минут двадцать, когда Кира решила подняться к себе в комнату. Головная боль прошла, спасибо Лилии Петровне. Да и пора было ложиться спать, ведь завтра ей предстоял насыщенный день.

Она уже приблизилась к двери и приоткрыла ее, как до нее донеслись голоса.

- Она же к тебе клеилась!

- Не говори глупостей, Полин. Такая у нее работа.

- Потеть, краснеть и преданно заглядывать тебе в глаза? И почему она приперлась сюда?

- Потому что я ее пригласил.

- Мог бы пообщаться с ней в офисе…

Говорили Максим Андреевич и Полина Михайловна. Кира почувствовала себя преступницей, невольно подслушивая их разговор. Но и выйти она не могла – чтобы попасть в свою комнату, нужно было пройти через холл, где в этот момент они беседовали. Кира только и могла, что прикрыть дверь, но даже так слышала каждое слово.

- Ты специально тащишь в дом баб, чтобы я ревновала?! – Полина уже кричала, нимало не заботясь о посторонних в доме.

- Полин, ты всегда ревнуешь на пустом месте. Прекратим пустой разговор. Я дико устал…

- То эта горничная!.. Откуда она только взялась – неумеха и мямля. То журналистка эта!.. А я смотри на все это и проглатывай.

- Если тебе что-то не нравится, ты знаешь, что делать.

В отличие от любовницы Сафронов явно старался говорить спокойно. Но и он был готов сорваться – это Кира поняла по его интонациям.

- Не дождешься! Жду тебя в спальне!.. – послышался звук шагов на лестнице.

Кира очень надеялась, что Максим Андреевич последует за ней, но в следующий момент дверь в кухню распахнулась.

- Вы? – увидел он ее, стоящую у окна.

Кира специально отошла подальше от двери, но и это не помогло.

- Вы все слышали, - прошел он к холодильнику, достал бутылку молока и припал к горлышку.

И это был не вопрос, а утверждение. Кира снова испугалась, что ее сейчас обвинят в подслушивании.

- Не обращайте внимания, - вернул Максим Андреевич бутылку на место и захлопнул холодильник.