В кухню она вошла ровно в половине восьмого. И встретила ее Лилия Петровна словами:

- Ну наконец-то! По-твоему, я тут все одна должна делать?!

Упрек показался Кире настолько несправедливым, что она не сдержалась:

- Лилия Петровна, если вам нужна моя помощь на кухне, почему вы не сказали об этом вчера?

- А догадаться трудно? – не осталась в долгу домработница. – Не вчера же родилась, вот и замужем успела побывать, - презрительно добавила.

В который раз Кира задалась вопросом – чем же она так не приглянулась с первого взгляда этой женщине? Но снова предпочла промолчать – никому не нужны лишние конфликты. Да и, наверное, Лилия Петровна здорово выматывается за день, ведя хозяйство в таком огромном доме. Причем одна. Кира, выполняя вчера свою часть работы, умоталась. А тут… И вставать домработнице приходится ни свет ни заря, чтобы приготовить полноценный завтрак не из полуфабрикатов, а чтобы с пылу с жару. В общем, тут не ругаться нужно, а сочувствовать.

- Застели стол скатертью и расставь приборы, - велела домработница, отправляя новую порцию сырников (судя по запаху) на сковородку. – Разложи по вазочкам повидло, сметану, орехи… Завари чай. Зеленый и черный – не известно, какой сегодня пожелает хозяин. Да поживее! Двигается как амеба… - последнюю фразу Лилия Петровна пробормотала себе под нос, но Кира и ее расслышала.

Они как раз закончили накрывать стол, когда к завтраку спустились Максим Андреевич и Полина Михайловна. Теперь Кира знала, кто еще проживает в этом доме. Любовница Сафронова. Ну или гражданская жена. О том, что они не являются супругами, она узнала вчера от Лилии Петровны. И еще Кира стала невольной свидетельницей интимной сцены между любовниками.

Она не собиралась подсматривать. Ничего подобного у нее и в мыслях не было, когда вчера после ужина решила спуститься в кухню, чтобы попить воды. Она даже до лестницы не дошла, когда заслышала характерные звуки. Вернулась к себе, поняв, что и к чему. Кира никогда не была ханжой, но такого понять не могла. В доме, где кроме хозяев живет еще и прислуга, подобным, все же, лучше заниматься в спальне. Ну да ладно… Все люди разные, и к жизни они относятся тоже по-разному. Хочется им, пусть делают это в столовой. В любом случае, ее личная жизнь Сафронова не касается. А предупрежден, значит вооружен – впредь будет вести себя осмотрительнее.

- Милый, не мог бы ты распорядиться, чтобы подавала к столу Лилия Петровна, а не эта… - капризно протянула Полина Михайловна, когда Кира вынесла блюдо с горячими сырниками.

Все остальное уже было на столе, и даже морс Кира разлила по бокалам заранее.

Слышать презрение в голосе любовницы хозяина было неприятно, но Кира сделала вид, что ничего не произошло.

- Полина, перестань, - снисходительно отозвался Максим Андреевич. – Очень быстро Кира всему научится, я не сомневаюсь, - и Кира встретилась с ним глазами, в которых не прочитала ничего, кроме привычного равнодушия.

Вообще, Сафронов ей казался человеком, лишенным эмоций. Возможно, в политике только такие и умеют становиться своими. Ведь как известно, именно наши эмоции порой мешают нам жить нормально. Вот, например, если бы она могла не реагировать на колкости Полины Михайловны или на придирки Лилии Петровны, насколько проще ей было бы жить.

- А если я просто не хочу ее видеть? – не унималась любовница Сафронова. – Пусть занимается другими делами в доме, а не маячит у нас перед глазами…

- Привыкнешь, дорогая! – строго перебил ее Максим Андреевич и нахмурился. – С каких это пор ты стала такой привередливой?

- С тех пор, как тут появилась эта… растяпа, - буркнула девушка и к вящему удовольствию Киры приступила, наконец-то, к завтраку.