– Нет, – чего, не видал, того не видал, врать не буду, – сказал Витя.

– Молодец! – твердил Ланин, затем он встал, открыл сейф, достал початую бутылку водки, и гроздь винограда. Налил, чуть больше полстакана и протянул Вите.

– Я не за водку согласился работать, – отказывался Витя, – я за идею по искоренению преступных элементов в России.

– За идеи тоже надо выпивать, иначе они воплощаться не будут, – почти силком Ланин всучил Вите в руки стакан с водкой. Витя больше ломаться не стал, залпом выпил содержимое стакана и сорвал с грозди винограда пару ягод, которыми закусил.

– Благодарю, но я больше вино люблю, оно дешевле и приятней, – намекнул Витя Ланину.

– Хорошо в следующий раз, я вина тебе куплю, – пообещал Ланин, – а сейчас ты свободен, но следить за Колчиным не переставай.

– Тогда я пошёл, – встал Витя со стула. Перед дверью он остановился, повернулся к Ланину и сказал: – Я думаю, Колчин, что – то прячет на нашем чердаке, слишком часто он туда ходит. Давайте я замок, там повешу, который он никогда не откроет.

– Ни в коем случае, никаких замков, – взвинтился от слов Вити Ланин. – Необходимо проследить, что он там прячет, но делай осторожно, чтобы тебя никто не заметил, особливо Колчин. Каждый шаг его фотографируй.

– А у меня фотоаппарата нет, – развёл руки Витя.

– Фотографировать это значит следить и запоминать все его действия, – раздражённо сказал Ланин.

– Понял, так и сделаю, – сказал на прощание Витя. Он закрыл неплотно за собой дверь, но уходить не спешил, стоял, направив своё ухо в щель.

– Бывают же такие тюфяки, – расслышал он за дверью в свой адрес голос Ланина.

– Сам лапоть дырявый, – тихо произнёс Витя и пошёл к выходу.

В четверг Витя принёс Ланину письмо, набранное на компьютере Марека.

– Смотрите, что я выследил вчера вечером. Я долго сидел в тёмном чердаке, смотрю силуэт, появился, и вижу под стропила, около двери засовывает вот это, я прочитал и думаю, что надо назад его положить. Ланин дрожащими руками взял и прочитал вслух:

 Карабас, машинку, возьмёшь в субботу, в недостроенном здании дворца культуры, в подвале. Спустишься через бункер по веревочному трапу, который будет лежать рядом под ржавой ёмкостью для раствора. Там петля на блоке, застопоришь трап арматурой. В правом углу под плитой, будет лежать коробка не большая, в ней ты найдёшь, что тебе надо. К утру ты должен всё вернуть на старое место. У меня на чердаке прятать опасно. Жильцы бельё там стираное вывешивают, и пацаны лазают. Бабки, оставишь в коробке. Раньше десяти вечера не приходи, я не успею её принести. Трап и арматуру положишь, где взял. Со мной встречи не ищи, опасно! Связь будем держать через наш с тобой почтовый ящик.

Всё. Удачи тебе.

Вован.

– Я понимаю, вот это работа господин Леонов! – обрадовался Ланин. – Ты меня с такими известиями в генералы выведешь, пожалуй. Спасибо удружил. Что значит, чувство гражданской ответственности. На вина, – вытащил он с ящика стола литровую коробку Кубанского вина. – Я специально купил для тебя, потому что ценю твою работу!

– Спасибо, я такого ни разу не пил, – прикинулся Витя лаптем, – дорогое, наверное, вино?

– Для хорошего человека никаких денег не пожалеешь, – взволнованно говорил Ланин. – Ну, Колчак держись? Ты у меня в руках. «Теперь не сорвёшься», – мечтательно говорил он, веря в скорую поимку Колчака.

– Вы облаву всей милицией будете делать? – спросил Леонов, – а меня с собой возьмёте? Я ведь, как-никак, ваш помощник. Мне интересно поучаствовать в задержании преступников, может мне после за это часы или фотоаппарат подарит начальник милиции за гражданский подвиг. Я помню в СССР часто бригадмильцев за такие подвиги отмечали. Но Колчака, конечно, брать я не буду а, то он из тюрьмы после придёт рыло мне, начистит от души.