С облепленным в снегу лицом, того нехотя, она очутилась на стадионе. На катке было очень многолюдно и светло. Прожектора освещали весь стадион, громко играла музыка, но скользящий звук лезвий коньков, который безжалостно резал лёд, был отчётливо слышен. Вдалеке маячила знакомая фигура молодой учительницы, Ноны Андреевны, которая ещё училась на последнем курсе института.

Держа за руку молодого человека, она плавно скользила с ним по льду.

«Молодец, какая, – подумала она, – не успела прийти с педсовета, а уже на стадионе».

Ей ужасно самой захотелось прокатиться, как когда – то во времена своей юности. Зинаида Васильевна представила себя, как она будет пятидесятилетняя бабка, выглядеть на коньках, и от этой мысли ей стало весело. Она посмотрела на часы, стрелки показывали девятнадцать часов. Выходя со стадиона, у входа она столкнулась с ватагой громко говорящих ребят. Беду нельзя было не узнать среди них, по его спортивной шапочке и властному, но приятному тембру.

– Серёжа, – окликнула она его, – задержись, пожалуйста, на минуту? – мне тебе кое – что сказать необходимо.

Увидав своего классного руководителя на стадионе, он, как вкопанный, встал и с удивлением спросил:

– Это вы Зинаида Васильевна? В жизни не поверил бы, что встречу вас на стадионе.

– Почему, я к спорту неравнодушна. В молодые годы играла в волейбол и шахматы за институт. Стреляла из винтовки по второму взрослому разряду.

– Здорово Зинаида Васильевна, теперь я буду знать, о чём с вами говорить можно, – восхищённо проговорил Беда.

– Можно и о спорте поговорить, но сегодня повестка дня другая. У тебя есть возможность подойти ко мне домой, после стадиона. Третий этаж, квартира пятьдесят третья. Дом и подъезд ты знаешь. Если не успеешь до девяти, то встречу отложим назавтра.

– Зинаида Васильевна, – я сегодня успею, – дал обещание ей Беда.

…Возвращаясь назад один со стадиона, он размышлял, что хочет от него Зинаида? О чём она желает с ним поговорить? «Вероятно по поводу стёкол? – подумал Беда, – нужно собраться и вида не показывать, что бы никаких малейших подозрений в отношении меня ни у кого не вызывало. А Зинаида обладает точно проницательностью, если в волейбол и шахматы играла. С ней нужно быть начеку».

Внезапно у него созрел план, связанный с его не причастием битья стёкол. Он зашёл домой к другу Перо.

– Срочное дело Витя есть. Внеурочная работа подвернулась, – он шепнул другу. – Сходи немедленно к Туману, и выставьте директору окна, позарез нужно сделать, – он провёл ребром кисти руки себе по горлу.

– Да мы же неделю назад пальнули ему два окна. Он, наверное, вставить не успел, – явно было видно, что Перу не хотелось выходить на улицу.

– Стёкла стоят новые, – это точно. – Короче в полдевятого, я должен услышать звон стёкол. Я буду рядом находиться. При этом вы не увидите меня. А потом я вам всё объясню, для чего нужен сегодня этот внеочередной залп. Понял? Ну, я побежал, – и он сломя голову выбежал из подъезда.

Перед дверью Зинаиды Васильевны, он вытер ноги о резиновый коврик и робко постучал в дверь.

Зинаида Васильевна открыла ему дверь. Её однокомнатная квартира была уютная и со вкусом обставлена недорогой мебелью. Главной её гордостью была богатая библиотека, и она заметила, что Беда с любопытством впился глазами в книги.

– Это не всё, у меня нижние шкафы все тоже заполонены книгами. Ты проходи, присаживайся на диван, – предложила она. – Разговор у нас с тобой будет серьёзный, и поэтому наберись терпения. Сейчас чай вскипит, я тебя вареньем абрикосовым угощу. За чаем мы с тобой и побеседуем.