– Обижайся, не обижайся, что поделаешь, если я с этого козырного места уже несколько раз вылетаю, – больше не буду занимать его, – сказал он.

Они переставили, тумбочки, потом вместе пошли в курилку покурить. Все курилки в бараках были одинаковые. Они служили и как раздевалки и как умывальники, как сушилки и как комнаты для развлечений. Многие заключённые любили посидеть около печки и покурить махорки, смотря на живой огонь пылающий в открытой топке. В этот раз там была как всегда сплошная игротека, шахматы, шашки, домино, всё то, что разрешалось использовать в лагере. Очень громко спорил в домино шепелявый парень, но спор у него был добрый и весёлый. Его все называли Бразильцем.

– Леденец, а чего его Бразильцем зовут? Он что футболист великий? – спросил Беда.

– Коля Бразилец, – фамилия его Зотов. Он раньше играл в Ашхабаде за команду Спартак в классе «Б». Его фамилию пару лет назад нередко можно было встретить в газетах в рубрике «Спортивные новости». Когда Коля сидит в изоляторе и в это время в футбол играет наш отряд. Татаринов вытаскивает его оттуда и говорит, если забьёшь гол, амнистирую. А Коля на таких условиях от радости вколачивал в чужие ворота по три и четыре мяча. Если мяч попал ему в ноги, то отобрать его практически невозможно у Бразильца. Ты с ним в разные смены работаешь и не видишь, а он каждый день с мячом забавляется. Если мяч на ноге не подержит больной ходит и раздражительный. У него один мяч под шконкой лежит, а один на промке. Он бы и тебя пригласил попинать с собой, но ты в этом шарфе, он не посмеет. Побоится напороться на грубость.

– Я бы сам ему предложил, но у меня спортивной обуви нет, – с досадой сказал Беда.

– Бутс у нас нет, но у Бразильца полукеды для этого случая есть, разных размеров. За футбольную команду он в отряде отвечает. Сегодня Коля уже наигрался досыта и скоро ужин будет. Если ты играешь в футбол, я ему скажу. Обычно он сам подходит к новичкам и спрашивает, играешь в футбол или нет. Тебя он сегодня видит в первый раз, но про наше с тобой переселение информационная волна прошла по всему бараку и ты должен понять, что сам он к тебе не подвалит.

Они выкурили ещё по одной сигарете, и Беда пошёл обживать свой новый угол. Взяв в руки томик Стефана Цвейга, он вальяжно расположился на кровати. Подложив под спину подушку и облокотившись на неё, открыл перед собой книгу.

Когда пришёл Рамбай, ему сразу бросился в глаза по – барски развалившейся на чужой кровати Беда.

– Не понял? – удивился он. – Ты чего на чужой шконке спину притулил? – но, узнав рядом стоящую свою тумбочку, и постель, лежащую на нижней кровати, изобразил довольную мину:

– Что новоселье будем отмечать? – и, не дожидаясь ответа из карманов бушлата, он вытащил банку свиной тушёнки, пачку киселя, пачку сухой горчицы и тёплые носки.

– Носки заберёшь себе, у меня есть. Сегодня, чуточку подбил.

Колобка пощипал. Рождество есть чем справить.

Иван отложил книгу на подушку и, оторвав спину от стены, принял ровное положение:

– Мне сегодня все делают праздничные подарки, – заметил Иван, – ты носки подарил, Генерал шарф. Валенки бы ещё кто подарил, совсем бы порядок был.

Рамбай присвистнул тихонько, и сел на свою новую кровать:

– Беда, ты знаешь, кто он такой на зоне?

– Догадываюсь, если имеет права дарить такие шарфы.

– Шарф, как шарф, – потрогал пальцами Коля, висевший на шее подарок Генерала. – Мягкий и тёплый, – оценил он.

– Я тоже так вначале думал, но мне после объяснили, что такие шарфы разрешают носить не всем, а только избранным. Он обещал мне хромовые сапоги заказать и телагу справить, а тебе сказал, чтобы ты играть прекратил, не то в икру превратишься.