И она подняла руку и разжала кулачок, который и до того доказывал, что в нем что-то есть, только Бекхану было не до него. Она закачала связкой сверкающих ключей перед его носом, довольная произведенным эффектом.

– Ну, берите же, я не шучу! – Виолетта продолжала улыбаться, рассыпая из своих лучистых глаз счастливые искры.

Бекхан изменился в лице. Кровь сначала сошла с него, а потом поднялась и Бекхану стало жарко. Он легонько отстранил руку девушки вместе с ключами.

– Нет-нет! Ты что! Квартиру в премию! Я не приму. Это ты попросила Владимира Ивановича? Да?

– Нет. Уверяю вас, это не я. Мне такое и не пришло бы в голову. Это папа решил так поощрить вас. До вас фирма несла большие убытки, а как вы поставили охрану на должный уровень, сразу налицо экономия. Папа знает, в каком доме вы живете. Да, это я ему сказала, вы уж извините. Но, поверьте, я не могла и подумать, что папа так отреагирует.

Бекхан встал и заходил по кабинету. Он был ошеломлен. Сердце его приятно сжималось. «Квартира! Четырехкомнатная! В новом доме, в центре! Что теперь скажет Майра? А как будут рады дети!». Мысли теснились в голове, но на лице он держал маску озабоченности. Что делать? Если он сразу примет этот роскошный подарок, то может заронить если не подозрение, то некоторую толику сомнения. Ведь он играл роль честного малого, бессребреника и было бы противоестественно молча «проглотить» такой дорогой подарок.

– Где сейчас Владимир Иванович? – спросил Бекхан, внезапно остановившись против Виолетты.

– У себя.

– Пошли! – бросил Бекхан, и, не дожидаясь, что скажет она, устремился из кабинета. Виолетте ничего не оставалось и она последовала за ним.

– Куда вы? – она почти бежала, пытаясь нагнать широко шагавшего по коридору Бекхана. Он лишь махнул рукой, как бы говоря: «Следуй за мной!».

Бекхан шел по коридору и встречные сотрудники и сотрудницы приветливо и почтительно здоровались с ним, уступая дорогу в узких местах и поворотах. После изгнания Рахата Аскерова Бекхан настолько возвысился в глазах служащих «Мотивации», насколько, пожалуй, не возвышался богатырь, покончивший со Змеем Горынычем, терроризировавшим его соотечественников. Фирма вздохнула полной грудью после стольких лет жизни под вонючей пятой Аскерова, и не было человека, не выражавшего признательности своему освободителю.

«Бекхан Кенжеевич, здравствуйте!», «Добрый день, Бекхан Кенжеевич!» – только и слышал он. Многие начальники участков и заместители Владимира Ивановича, прежде едва отвечавшие на его приветствие, теперь лебезили перед ним. Весть о том, что Бекхана принял сам Аликеев, распространилась в считанные часы после их встречи.

Секретарша в приемной произнесла немного заискивающе, как обычно обращалась к значительным персонам, к которым причисляла дочь президента фирмы, ну и, причислила теперь и Бекхана Кадиева:

– Владимир Иванович занят. У него люди из акимата.

Виолетта не обратила внимания на ее слова, и, решительно открыв наружную дверь кабинета, сделала приглашающий жест Бекхану. Тот улыбнулся секретарше, как бы извиняясь, и проследовал в кабинет.

Там находились два незнакомца, как оказалось после, чиновники из отдела градостроительства. Третьим был Замир Надиров – главный архитектор «Мотивации». Он стоял возле большого макета с указкой в руках и рассказывал что-то людям из акимата.

Владимир Иванович представил Виолетту и Бекхана чиновникам.

– У нас есть и альтернативный проект застройки левобережья, – сказал он, и добавил, – Автор – моя дочь. Хотите взглянуть?

Чиновники снисходительно улыбнулись. Виолетта порозовела от волнения, и, кивнув, отправилась к себе и скоро вернулась, неся небольшой макет и кипу чертежей. Когда она поставила макет прямо на стол перед чиновниками, те принялись изучать его со снисходительной миной на лицах, словно бы говоря: «Что может создать эта девчонка! Но придется посмотреть, – ведь она дочь президента фирмы».