Отец и Шебаршин препирательств не слушали. Схватив камеры, они понеслись через площадь к ближайшему скверу, над которым возвышалось колесо обозрения.

– На дозиметры всё же поглядывайте, – прокричал им вслед Лельченко.

Кстати, дельная мысль. Я достал из кармана свой ДКП. Посмотрел на волосок…

Что-то как-то тоскливо задвигалось в желудке. Увидев мой застывший взгляд, Климчук перестал балагурить. Подошел ко мне. Я молча протянул ему дозиметр.

Нитка показывала два рентгена.

Глава третья

Несколько секунд Климчук смотрел в окуляр дозиметра. Задумчиво тёр подбородок.

– Два рентгена, два рентгена, откуда им взяться, им взяться откуда?

Он несколько раз повторил эту фразу. Потом направился к машине и в очередной раз полез в свой бездонный бардачок. Что-то лязгнуло и щелкнуло. Потом Володя положил мой дозиметр себе в карман. Потянулся за коробкой радиометра с датчиком и потащил его ко мне:

– Ну, давай понюхаем профессиональным прибором.

Я стоял в позе истукана, слушая звон в ушах и частое биение сердца. Слегка щипало глаза, смотревшие вдоль улицы на роскошное здание горкома партии, немного першило горло. Иные признаки радиации не ощущались.

Датчик радиометра уткнулся в щитовидку. Щитовидка испугалась и хотела спрятаться где-то в горле, но датчик упорно нащупал её и прижал чуть не к подбородку.

– Ооо, – радостно сообщил Володя, – практически ноль. Железа сытая, недаром тебе скормили мешок таблеток йодистого калия. Так что теперь наш фирменный чернобыльский йод-131 ей кажется невкусным!

Датчик, тем временем, жил какой-то своей жизнью – он прополз по синему х/б комбинезону и, ничем не заинтересовавшись, упёрся в пупок. Мгновение подумал, вознамерился было прокатиться вдоль молнии брюк, но деликатно отпрыгнул в сторону.

– Здесь ничего измерять не будем, какой смысл? – задумчиво и

как-то иронично сообщил датчик володиным голосом.

– Подними-ка лучше копыто, – скомандовал датчик, – правое.

«Копыто» удивилось, но послушно приподнялось над асфальтом и слегка помахало в воздухе кедом.

– Вооо, вот она где, – радостно заорал датчик, – 150 миллибэр. Понятненько. Нужно будет мыть на КПП.

С чувством хорошо выполненной работы датчик прислонился к володиной руке и замолчал, передав голос его законному владельцу.

– Забери свой дурацкий дозиметр, – ворчливо сказал Климчук, – ерунда, а не техника.

Загадочным образом нитка в окуляре опять заснула в обнимку с нолем. Я подозрительно посмотрел на Климчука. Как-то досадно стало. Были рентгены, и нет. Я уже как-то к ним стал привыкать, можно сказать, даже привязался. Как ни крути, свои рентгены, собственные, родные.

– А зачем они тебе? – словно угадав мои мысли, изрёк Володя.

– Думал, тебе за них Михал Сергеич медаль в Кремле даст?

– Орден, – буркнул я.– Где рентгены-то?

– А их и не было! Скажем так, почти не было. Сколько мы в пути были? Вот конденсатор и подразрядился. Я подзарядил.

– Честно? – я всё еще подозрительно смотрел на Климчука.

– Честное чернобыльское! А вот у твоих киношников сейчас бэр 10 напоказывает, причём, абсолютно честных.

– А где они?

Климчук обеими руками развернул мою голову влево.

– Смотри на крышу гостиницы.

Да, действительно – две черные фигурки то плавно двигались, то замирали на крыше десятиэтажной высотки.

– Хорошие должны быть кадры, с их телевиками станцию крупно показать можно, – с видом профессионала сказал я.

– Кадры не знаю, а рентгены будут и хорошие, и крупные, – упрямо сказал Володя. – Минут через 15-20 им надо сматывать удочки. Время – бэры! Перекур пока.

Я решился попросить сигарету. Без всякого удивления Климчук молча направился к «Рафику», секунду глядел на спящего Лельченко, звякнул коробкой, долго шелестел пачкой, что-то сунул в карман и вернулся ко мне.