– Знал, что тебе понравится, – улыбался Фабиан.

Они возвратились уже глубоко затемно. Голова шла кругом после танцев и выпитого вина. Каждое прикосновение Фабиана отзывалось в сердце вспышкой, которая разлеталась на миллионы искр. Он проводил её до секретного хода, поцеловал в лоб и пожелал спокойной ночи. Мириам жаждала другого поцелуя, но тут же устыдилась своих помыслов.

Она задержалась в часовне возле статуи Милосердной Матери. Коснулась кулона, спрятанного под ворот простого платья, и попросила защиты, хоть и не верила, что Богам есть дело до людских просьб. Пробираясь по ночным коридорам, она неожиданно столкнулась с леди Адалиной.

– Мириам? Что ты здесь делаешь в столь поздний час? – растерянно спросила та.

– Я ходила помолиться Смиренной Деве перед сном, – ложь слетела с языка также просто, как опадает последний осенний лист.

– Отправляйся спать, – Леди смерила её недоверчивым взглядом и направилась в часовню.

Мириам послушно кивнула и поспешила к себе. Она всегда побаивалась приёмную мать и силилась понять, почему та строга с ней. А сегодня вдруг осознала. Адалина ревнует сына. Мириам сама испытала подобное, когда Фабиан танцевал с другой женщиной. Она почувствовала сострадание к приёмной матери. Такова уж была её натура – жалеть даже тех, кто жалости не заслуживает.

***

Фабиан не в силах был сдерживаться дальше. Вино подогрело, а близость вовремя танца распалила окончательно. Он надеялся, что ночная прогулка остудит кровь, но ничего не вышло. Каждый раз он мысленно возвращался к Мириам. Когда, проводив её, он вернулся в деревню, знойной Суэло и той не удалось отвлечь. Она с удовольствием утащила его в сенник, видно их зажигательный танец всколыхнул в ней давно забытые чувства. Фабиан же оставался безучастен. Женщина покрывала его поцелуями и жарко шептала, как не хватало ей их встреч, но он не слышал. Глядел в потолок отстранённо и сосредоточенно будто подсчитывал в уме прирост и убыток.

– Ты как будто не со мной, – упрекнула его любовница.

– Мне нужно идти, – Фабиан поднялся и отряхнулся.

– Конечно, мой лорд. В другой раз, – она выдавила ободряющую улыбку, подозревая,

что следующего раза уже не будет.

Фабиан гнал лошадь к замку что есть мочи. Ему необходимо было избавиться от этого наваждения. Когда он пробрался в спальню Мириам, та не спала. Стоило переступить порог и затворить дверь, из-за полога вынырнуло фарфоровое лицо, которое обрамляли толстые косы. Белки глаз сверкнули в темноте.

– Фабиан?!

– Ш-ш. Ты всех перебудишь.

Он пересёк комнату, склонился и нежно поцеловал в лоб. Усевшись на край кровати, принялся стаскивать сапоги.

– Что ты делаешь? – испуганно прошептала она.

– Вопрос неверный. Резонней спросить, что я собираюсь сделать.

Мириам не успела издать ни звука, как он улёгся рядом и прижал к себе, не давая возможности шевельнуться. От него пахло вином, лошадиным по́том, хвоей и сеном.

– Тебе нельзя здесь спать, – выдавила она, сбрасывая оцепенение.

– Спать я и не собираюсь.

В одно движение он навис над ней. Поймав тонкие запястья, завел руки за голову и невесомым касанием губ оставил нить поцелуев. Шея моментально покрылась мурашками, и Мириам ощутила приятную дрожь во всем теле. Она закусила губу, и Фабиан удовлетворённо хмыкнул. Он запустил ладонь под ночную сорочку и принялся поглаживать, глядя в распахнутые глаза. Когда пальцы скользнули ниже, она вздрогнула. И удивилась, как тело отозвалось приятной пульсацией на круговые движения. Сердце забилось, напоминая подстреленное животное в предсмертной агонии.