Подскочившая девочка, испуганно чиркнула каблуком и, едва не упав, помчалась выполнять заказ.

Сжав под столом руки, я замерла и села прямо, стараясь максимально расслабиться. С этими двумя нельзя казаться слабой. Они, как звери, слабость, как и страх нутром чуют.

– Глеб, Борис, спасибо за поздравление. Но я, всё же, хотела бы услышать ответ – что вам нужно именно здесь? У нас семейный ужин.

– Семейный?.. – напрягся Глеб. – Что это значит?

– Я, Лиза и Никита – семейный ужин, – как можно мягче пояснила я, понимая, что втягиваю ни в чём не повинного парня в свои проблемы. Но деваться некуда.

– Девчонка моя дочь, – прищурил глаза Глеб. – Да и этот дрыщ здесь ненадолго. Впрочем, как и все прежние. – Хохотнув, он подцепил ногтем меню, будто боялся запачкаться. – Мел, ты опускаешься всё ниже и ниже. Неужели, кроме этого убожества не нашлось никого более достойного? Он же на дешёвого актёра похож. Позёр.

– Это не твоё дело, – парировала я.

В этот момент официантка принесла Борису виски и испарилась. Медленно качнув бокал, он сделал глоток и брезгливо сморщился:

– Паршивенько.

Отставив почти нетронутый бокал в сторону, Домогаров щёлкнул портсигаром, и прикурил тонкую сигарету. До моего носа тут же донёсся запах ненавистного ментола. Выпустив струйку дыма, брат Глеба отвернулся к окну, намеренно игнорируя наш разговор. В последнее время, мне всё чаще казалось, что он стал тенью своего близнеца, его вторым Я.

А ведь когда-то он был тем, кто буквально вытащил меня из депрессии. Что же изменилось?

– Мелания, – начал Глеб, слегка склонив голову набок, и листая меню, – мне откровенно наскучила эта гонка. И ты и я знаем, что нужно делать. Так что давай, не будем тратить время попусту. Избавься от этого недоразумения и пошли с нами. Девчонку, так и быть, можешь взять с собой.

– Я за тебя не выйду, – мотнула головой. – Я лучше умру, Глеб, но женой твоей не стану, и не позволю Лизе войти в твою семью.

– И чем же он лучше меня, – напрягся Домогаров.

– Никита живой. – Я устала от этого. Просто устала. – А ты мёртвый Глеб. Тебя, кроме внешнего лоска и денег, больше ничего не волнует. Ты тратишь миллионы, содержа штат любовниц, и презираешь слабость. Я лишь трофей.

– Трофей? – Он вытащил ювелирную коробочку из пиджака и небрежным движением открыл. Внутри лежал инкрустированный синими сапфирами изящный ошейник. – С днём рождения, Мелания. Сегодня среда, через два дня я заеду за тобой и Лизой. Я даже даю добро на прощальный секс. Видишь? – довольно усмехнулся он. – Я добрый. Но только сегодня. Это мой тебе подарок на двадцать пять лет.

– Нет.

Подарок остался на месте. Ядовитое напоминание о том, кто на самом деле Глеб Домогаров.

– Значит, кто-то умрёт, – буднично ответил Глеб и поднялся, засовывая руки в карманы.

За ним последовал Борис, который скользнул по мне ничего не значащим взглядом, но я заметила, как он напрягся, когда увидел любопытную мордашку дочери. Лёгкое передёргивание плечами было заметно только мне. Замерев на несколько секунд, Борис повернулся и улыбнулся так, что у меня сердце сжалось от страха:

– Скоро увидимся… невестка.

Сжав зубы, я следила за мощными, тренированными спинами братьев. Скользящие вдоль позвоночника волосы напоминали хвосты тигров, затаившихся в предвкушении охоты. Светлые костюмы с серебряным отливом оттеняли цвет волос. На выходе Боря повернулся и окинув взглядом всё помещение, задержался на Лизе. Несколько долгих секунд, в течение которых я была уверена, что он что-то задумал, я не дышала. Но потом младший из близнецов отвернулся и вышел.

Дверь хлопнула, говоря о том, что кошмар исчез, люди расслабились и продолжили разговоры. Официантка, что приносила Борису виски, тихо всхлипывала неудачно пряча слёзы. Эк, её пробрало. Я перестала так реагировать на каждую встречу только год назад, когда в моей жизни неожиданно возник Никита.