– Мужчина, сорок восемь лет. Лобовое столкновение. На стекле трещины от удара. Давление нестабильное. Требуется обследование. В сознании. – Вытягиваю каталку и направляюсь в открывшиеся двери.

– Вызовите Доктора Томпсона, – кричу я и направляю её в рентген кабинет. – Не переживайте, вами займется наш нейрохирург. А пока мы сделаем вам снимок, чтоб убедиться, нет ли кровоизлияния, – обращаюсь к пациенту.

Мы поднимаемся в лифте, и для дальнейших действий, я передаю пациента медсестре. Возвращаясь в приемную, облокачиваюсь на стену и закрываю глаза. Двери лифта открываются, и входит мой отец.

– Дилан, ты почему все еще на работе? Твоя смена закончилась двенадцать часов назад. Ты хоть спала сегодня? – отец обеспокоен и это сразу заметно по его дрожащему голосу.

– Все хорошо, я поспала в ординаторской четыре часа и чувствую себя нормально. Осталось каких-то шесть часов, и я буду дома. Завтра обед у вас, я помню, – пытаюсь вымучить улыбку и кидаюсь ему в объятия, пока никто не видит.

– Родная, сон и еда. Не забывай. Надеюсь, этого больше не произойдет. Майкл и мизинца твоего не стоит, – отец гладит меня по голове и отходит на шаг, когда открываются двери.

– Хорошо. – Прохожу мимо него, не оглядываясь. Не хочу, чтобы он видел, как я вымотана.

В приемной на пострадавшего заполняю документы. Вокруг много пациентов, в основном с травмами. Доктора осматривают и берут анализы.

– Эй, малышка. Не хочешь побыть моим доктором? – глубокий мужской голос, заставляет меня поднять голову от заполнения бумаг.

Вижу недалеко от себя высокого и широкоплечего мужчину. У него недовольный вид. И складывается такое впечатление, что он кутил всю прошлую ночь. Да что тут гадать, когда я прямо-таки ощущаю в воздухе этот запах перегара.

Господи, когда уже закончится моя смена?

Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что все заняты.

– Я сейчас к вам подойду, – отвечаю ему. А если серьезно, пинка бы ему под зад за «малышку». Мы что, в баре? Ставлю подпись на документах и отдаю в регистрацию.

– Здравствуйте, мне необходимы ваши документы для заполнения, мистер… – улыбаюсь ему.

– Коулмен. Кейн Коулмен. И сотри, детка, со своего лица эту дежурную улыбочку. Мне необходимо просто промыть и зашить чертову рану, – смотрит на меня из-под нахмуренных бровей и медленно стягивает с себя кожаную куртку, похожую на байкерскую.

Его рука опухшая, бордово-красная, рана воспаленная, края неровные. Это не ножевое. Тогда, что? Осколок?

– Чтобы избежать осложнений с переломом, мне необходимо сделать вам рентген, если вы не против. Сейчас я обработаю вашу рану и введу обезболивающий укол. Обследование не займет много времени, – натягиваю перчатки и тянусь к его руке, чтобы нащупать масштабы.

– Нет там никакого перелома. Просто хотел хорошенько надавать парню, который дерется, как девчонка, – бубнит он.

– То есть, вас избила девчонка? – приподнимаю бровь.

– А ты смелая, малышка… Дилан. Неплохая шутка. Запомню, – здоровой рукой он прикасается к моему бейджу, слегка задевая мою грудь.

– Сидите смирно, – отхожу от него на шаг. – Для вас, я доктор Барлоу, – начинаю обрабатывать его рану и ощупываю на предмет перелома. Вроде все спокойно.

– Никаких рентгенов и обезболивающих. Я не мальчик, – кряхтит он от боли, когда я надавливаю сильнее.

– Хорошо, мистер Коулмен. Но я, подписав только что документы, несу ответственность за вашу жизнь. Поэтому, извините, – ставлю его перед фактом, – сидите спокойно. Иначе, боюсь, мы с вами далеко не уедем. Хотите быть героем и терпеть боль? Поиграем в героев, без проблем, но рентген сделаем. У нас есть детское отделение. Вы кем предпочитаете быть? Дартом Вейдером или сладким Бетменом? – он смотрит на меня, как на полоумную. – Все понятно, значит, делаем рентген.