– «Время лечит все раны». Это Топ-1 из всех фраз, которые приносят нам и сами клиенты, и мы слышим от окружающих, возможно, и сами произносим. Да, конечно, доля истины в этом есть: с течением времени острота реагирования в большинстве случаев спадает или уменьшается частота острых реакций, однако если горевание стало хроническим этого может не произойти. Ко мне нередко приходят клиенты, у которых утрата произошла 2–3 года, 5–10, а иногда и 40–50 лет назад, но я вижу людей, которые как будто проживают «свежую» утрату, которая произошла буквально недавно. И, когда клиенты приходят через 1–2 года после утраты, испытывая интенсивные чувства, и говорят, что, наверное, еще прошло мало времени, еще немного и оно залечит раны, я обычно отвечаю, что если раны не лечить, то они не вылечатся, и время здесь – так себе лекарь. Я привожу пример тех, кто переживает утраты десятилетиями, уточняя: «Как вы думаете, сколько еще нужно лет, чтобы раны вылечились?». И тогда мы переходим к работе с горем «здесь и сейчас».

• отстраняться от человека, лишая его своей поддержки («Она мне сказала, чтобы я ее не трогал», – говорит муж о жене, переживающей утрату, а он решил, что на всю оставшуюся жизнь);

• рационализировать позитивные аспекты смерти; внушать позитивные выводы из утраты («Ну, вам же квартира досталась после смерти бабушки», «Ну, теперь вам не надо будет тратиться на лечение», «Да, у тебя еще столько их (мужчин) будет, получше этого»);

• упоминать, что смерть можно было предотвратить неким образом («А почему вы не спросили, не сходили, не обратились и т. п.?», «Если бы ты сделал так-то, то этого бы не случилось», «Значит недостаточно старалась» и др.);

• сравнивать реакции горя потерпевшего утрату с горем других знакомых вам людей («Чего ты так убиваешься по парню, мужу? Вы и года не прожили, ничего не нажили, детей нет. Вот у Машки – горе так горе: муж ушел, трое детей, в декрете, квартира в ипотеке, помочь некому и т. п.»);

• рассуждать о своем горе, чтобы показать вашу печаль («Я тоже очень переживаю, ваш муж мне был как родной», «А когда у меня умерла мать, я и не такое пережил» и др.);

• пугаться интенсивных эмоций и уходить из ситуации («Как с ней разговаривать?! Я только завожу разговор, она плакать начинает»);

• пытаться говорить с горюющими, не затрагивая их чувств (это одна из распространенных ошибок не только родных и близких горюющих, но и психологов, которые сразу идут в работу с техниками, выспрашивают подробности утраты и событий до/после нее, не затрагивая чувств клиента. Такой рациональный подход возможен, только если клиент не может регулировать свои эмоции и это затрудняет его социальную адаптацию. Однако чаще у горюющего немного возможностей открыто и безопасно проявить свои чувства при переживании утраты);

• применять силу (сжимать в объятиях, хватать за руки и т. д.);

• расценивать отказ горюющего от разговора или от предлагаемой помощи как личный выпад против вас или против ваших взаимоотношений с ним («Подруга мне прокричала в трубку, что не хочет меня видеть, я больше с ней и не общаюсь», «Он отказался от всех моих предложений помощи, значит, ему и не надо, значит, сам справляется и т. п.).

• Признайте ситуацию. Например: «Я слышал, что твой …умер». Используйте слово «умер», а не какой-либо эвфемизм («ушел», «покинул» и т. п.). Это покажет, что вы открыты к разговору о том, как человек действительно себя чувствует. Клиент может активно сопротивляться этим словам, поэтому психолог объясняет, почему нужно использовать именно слово «умер», но заставлять произносить это слово не нужно. Главное – синонимы не используете вы как специалист, а называете вещи своими именами.