– Уважаемая, я бы с большим удовольствием последовала вашему совету, но чело…существо, на котором вы изволите лежать  – мой законный жених. А это делает в свою очередь абсолютно невозможным, с моей стороны, оставить всю ситуацию, как она есть. Так что будьте столь любезны, покинуть занимаемое вами в настоящий момент пространство и удалиться с территории поместья. Безотлагательно.

– Что? – нежеланная гостья моргала широко раскрытыми глазами, наконец, отлипнув от черного, и кажется, не полностью уловив смысл моей фразы. – Ты на каком языке разговариваешь, человечка?

Тэнгу, которому, наконец, удалось выбраться из–под отвлекшейся дамы, откатился в сторону, фыркая от сдерживаемого смеха. Взяв какую-то ткань со стола, ёкай плеснул на нее воды из кувшина, принявшись старательно вытирать грудь.

– Прости, Биджин, кажется и в этот раз у тебя ничего не получилось, – закончив оттирать с кожи что-то невидимое, ёкай бросил полотенце на поднос, щелкнув пальцами. Материя тут же вспыхнула ярким желтым пламенем, распространяя по комнате приторно-сладкий запах ванили и персика. От едкого, слишком интенсивного аромата, я, не сдержавшись, чихнула.

Блондинка, вызывая приступ черной завести, очень изящно села, а затем поднялась с горы подушек.  Плавным движением поправив наряд, гостья тем не менее, сохраняла достоинство, каждым своим движением демонстрируя редкую грацию. С удивлением, я  поняла, что то, что изначально было принято мной за меховую накидку, оказалось длинным белым хвостом. Стало немного обидно, но потом больше любопытно, и не  сдержавшись, нарушая атмосферу в комнате, все же спросила.

– А у вас только один хвост?  – кицуне, единственно мифологическое существо этого региона, о котором я хоть что-то знаю, вызывала живейший интерес. Как я помнила из какого-то аниме, там лиса была определенно с девятью хвостами.

Гостья подняла свои светлые, подведенные красным и черным, глаза. Казалось, она совсем не ожидала каких-то вопросов.

– Джу Мун, ты уверен, что эта человечка может быть твоей невестой? – в голосе слышалось такое явное высокомерие и превосходство надо мной, что стало неприятно. Не имея серьезных проблем с самооценкой, я порядком рассердилась.

– А вы уверены, что поедание человеческих сердец и правда благоприятно сказывается на вашей внешности? Кажется, гусиные лапки вокруг ваших глаз лучше бы реагировали на маску из водорослей.

Лиса зашипела, отчего черты лица вытянулись, приобретая сходство с звериными.

– Я не ем сердца людей, глупая человечка.

– Биджин, довольно. На сегодня закончим. Уходи, – голос тэнгу был довольно резким, отчего лисица тут же успокоилась, слегка сникнув. Но последуюбщая фраза буквально выбила ее из колеи, вызвав явный испуг, практически граничащий с ужасом, – и верни мне перо.

– Джу Мун, Шиджеру, ты не можешь… – девица стояла в просительной позе, заламывая руки.

– Я все сказал. Верни перо. Ты злоупотребила моим отношением.

– Но тогда мне не жить. Джу Мун, прошу, прости мне маленькую женскую слабость. Подумай еще.

– Кин, подай госпоже Биджин поднос, – одна из зубаток подскочила к лисице с маленьким серебряным подносом. Против ожидания, радости на лице сестрички не было. Наоборот, она выглядела несколько растеряно, словно сейчас менялись основные устои привычного мира.

Лисица, пытаясь унять дрожь в руках, не сдержав слезы, скользнувшей по белой щеке, откуда-то из–под подкладки широкого воротника своего кимоно вытянула довольно крупное черное перо, весьма смахивающее на воронье. Необычный предмет разговора плавно опустился на поднос, выпущенный из тонких пальцев. Стоило перу коснуться серебряной поверхности, как кицуне всю обдало облаком золотых искр, тут же погаснувших. Мне почемуто показалось, что даже кимоно гостьи стало не таким ярким, поблекнув.