Сад – выверена каждая линия. Замыкает высокая ограда стен. Город у подножия холма бурлит на морском берегу.

– А теперь приступим к счету.

– Учитель, вы же обычный человек?

Раскинулось маленькое горное княжество, нареченное княжеством Иссу. Родившись в последней войне Солнц, нынче благоденствует в железной хватке правителя.

– Верно.

Мальчик взволнованно ерзает.

– У вас есть родители? – мать и отец, могильные плиты среди прочих. – А братья? – он самый высокий, но самый низкий. Мечи в их руках и доблесть, а в руках Тодо книга да кисть. – Жена? – хихикают девушки, строят глазки, только робость как вторая кожа, вынуждает потупиться. – Расскажите.

Ветер, проникнув в комнату через открытые сёдзи, шевелит листы книги. Вишня роняет розовые слезы. Алебастровые кубки тюльпанов, вкрапления сиреневых бутонов.

– Простите, юный господин, – Тодо подталкивает к княжичу счеты. – Вам не нужно этого знать, – огорчение, терпкое, стыдливое. – Вы должны обучаться наукам, военному искусству и владению даром, чтобы вырасти образованным мужем и достойным наследником…

Мальчик просыпается от судороги, что сковывает конечности. Дергается, захлебнувшись влажным удушливым страхом, прежде чем сморгнуть пелену с глаз. Распахнуто окно – стрёкот кузнечика на деревянной раме.

Задремал княжич, разморенный теплом. Задремал вместо того, чтобы зубрить урок в своих покоях. Ниточка слюны в уголке губ холодит неприятно. Мальчик утирает её рукавом, легонько хлопает себя по щекам, пытаясь обрести бодрость.

Но в голове словно в колокол ударили, а в животе вдруг урчит. И как ни старается мальчик унять голод, забыться в строках, пустота внутри тянет в разные стороны, заворачивается в саму себя, корчась и ноя.

– Молчи, – приказывает желудку княжич. Закусывает губу от нового болезненного спазма.

Долго ещё до обеденной трапезы. Ужасно долго, не вынести. Косточки ребрышек, плоский живот. Умеренность важна, только что растущему организму до неё. Нерешительность подобна жужжанию пчелиного роя во рту. Раздумывает мучительно княжич о том, что сделать собрался, не дурно ли это, и всё же решается.

Крадется шаг, заглядывает за углы. Примечает мальчик служанку, которая крупно вздрагивает, стоит к ней обратиться. Трескуче волнение.

– Скажите, – глаза служанки окатывают учтивостью, такой шершавой, что хочется поёжится. Точно жук под ворот забрался. – Как мне попасть на кухню?

– Зачем вам, юный господин?

Закладывает руки за спину княжич. Отведя взгляд, перекатывается с носков на пятки.

– Нужно, – отвечает уклончиво. Врать смелости не находит.

Скрещены пальцы, мольба в мыслях. И кажется Иссу благоволит мальчику, потому что служанка не настаивает. Пожав плечами, произносит:

– Прошу вас следовать за мной, юный господин.

Улыбка сама наползает на губы. Прячет её в ладонях княжич, гордый собой. Взрослый, сильный, важный. Как отец.

Служанка же шагает быстро. Мальчик еле поспевает за ней. Рассматривает сюжеты сёдзи, прежде чем уловить нечто странное, остановиться резко, а боковой коридор кривится в собственной неправильности.

Разбитое зеркальце.

Мальчик затаивает дыхание. Внезапно хочется пить, волоски на коже встают дыбом. Удаляется поступь служанки, не заметив, что отстал княжич. Он же уже позабыл о своем намеренье.

Осторожно идет по коридору, ведомый инстинктом. Принюхивается, разомкнув губы. Запах. Будоражащий ледяной запах расползается по нервам. Так хочется вздрогнуть, всем телом встряхнуться. Вскрикнуть звонко, громко.

Самые крайние сёдзи в коридоре и покои по ту их сторону. Княжич чувствует их столь отчетливо, словно уже стоит там, внутри. Пальцы на краю створки. Нужно только отодвинуть.