– Пока нет, – шепчет она. – Но, не волнуйся, я все улажу. Завтра снова пойду в администрацию и еще в студенческое общежитие. Я нашла мотель недалеко. Там общий душ и слегка попахивает мочой, а в остальном – вполне.

Она пытается улыбнуться, засовывая руки в карманы.

– Хочешь пива? – предлагаю я на автомате.

– Ну… я уже выпила перед тем, как прийти.

– Выпила?

– Немного, – смущается она.

– Давай, заходи! Ты же уже не боишься, что я тебя придушу, выпотрошу и сожгу, а?

Я широко открываю дверь, и она еще больше смущается.

– Пиво, душ, и я отвезу тебя в мотель. Идет?

– Только душ, и я уйду, – вздыхает она, заходя в квартиру.

Она ставит сумку на подлокотник дивана и садится на самый край. Положив ладони на бедра, сверлит взглядом раковину. Она напряжена как струна, но пытается взять себя в руки.

– Ванная в конце коридора. – Я устало зеваю.

– Мне нужно переодеться. – Она задумчиво треплет волосы.

– Схожу к машине, оставайся здесь.

– Мне хватит синей сумки, – добавляет она. – Не надо все поднимать, я на пять минут.

Я киваю. Через секунду в другом конце квартиры уже льется вода.

Я оставляю ее барахло у двери и, подходя к окну, прижимаюсь лбом к стеклу. На улице ни души. Мимо с шумом проносится мотоцикл, стекла дрожат. Звук мотора пробуждает воспоминания. Я ударяю кулаком о стену и залпом проглатываю пиво, чтобы перебить поднимающийся в горле ком. С такой скоростью и не напьешься.

– Вот черт!

Пролил алкоголь на футболку. Быстро ставлю бутылку на журнальный столик, и тут передо мной появляется Разбитое Сердце. Раскрасневшееся лицо, волосы собраны в большой пучок. Цвет лица уже не настолько бледный, но круги под глазами такие же темные, как ее волосы. Она спит на ходу. Клянусь, я только что видел.

– Спасибо за душ. То, что надо. – Она надевает свитер. – Я готова.

Она опять натянула бесформенную толстовку поверх серых лосин, почти таких же как предыдущие. А по моей футболке расплывается вонючее пивное пятно.

– Мне надо переодеться. – Делаю шаг вперед. – Если мы нарвемся на копов, они отправят меня в вытрезвитель.

– Ладно.

Она поправляет волосы и фыркает, скорчив гримасу, глядя на мою промокшую одежду.

– Быстро ополоснусь, и поедем. – Я стягиваю футболку.

Она тут же отворачивается, закашливается и пятится к дивану. Я бегу в душ, снимая остальную одежду, лью гель на влажную от пива кожу и открываю кран. Теплая вода расслабляет, даже не хочется вылезать. Наслаждаюсь еще пару минут. Потом обматываю полотенце вокруг бедер, возвращаюсь в свою комнату, надеваю носки и майку. Что ж, пора заканчивать этот затянувшийся день.

– Let’s go [13]! – Я беру ключи.

Открываю дверь, запихиваю телефон в карман. За спиной тишина. В комнате никого. Если бы не синяя сумка посреди гостиной, я бы подумал, что Разбитое Сердце снова свалила.

– Эй, алло!

Оставляю дверь открытой и иду к дивану. Отсюда мне видно только спинку. Но вот появляются зебровые носки. Согнутые ноги. И взлохмаченная шевелюра с прядями, падающими на закрытые глаза.

– Ты издеваешься? – рычу я. – Да ладно?

Она спит. Опять! На моем гребаном диване! Если бы она не была такой испуганной и смущенной до этого, я бы решил, что она делает это нарочно. Можно встряхнуть и разбудить ее, но я все же не изверг.

– Хорошо… – Я закрываю дверь. – Пусть будет еще одна ночь. Заметь, этих добрых дел хватит уже на пару лет вперед! – обращаюсь я к Небесам.

Я знаю, где я, даже с закрытыми глазами. Прогресс! Но все же чувствую себя неловко. Опять этот диван! Проклятая лицемерка, вот кто я!

Встаю, взбиваю подушки, чтобы уничтожить следы моего пребывания, и иду на кухню. Не хочу будить… того, кто там живет. Не знаю даже его имени.