– То есть это два разных человека? Тип с фотоаппаратом и мистер Грэйд? – все еще пытался добиться истины инспектор Ричардс. – Кэрол, почему ты раньше не говорила?!

– А кто меня спрашивал? – пожала плечами Кэрол. – Ворвались как к последней потаскухе… Так он не шпион?! Я так и думала. Такой симпатичный не бывает шпионом. А еще у них очки черные. Погодите, то есть у меня дома ночевал гонщик? Настоящий?!

Кэрол причитала, соседи радостно шумели, кто-то уже спустился и начал разглядывать Нормана поближе. Ричардс выругался так затейливо, что сделал бы честь любому портовому матросу. Потом инспектор откашлялся и смущенным голосом, который плохо вязался с его суровой физиономией, начал:

– Мистер Грэйд, приношу вам свои глубочайшие извинения от лица полиции Джевелрока. И Нортгемптона тоже. Произошла трагическая случайность. Мы приняли вас за другого человека. За преступника. Очень опасного. Не знаю, чем мы можем загладить неудобства. Я сейчас же прикажу…

– Без проблем, парни, – примирительно сказал Норман. – Вижу, облажались по-крупному. Но зла не держу. Ловля негодяя – чертовски важно. А теперь дайте одеться и выпить. Я продрог как тушканчик.

К нему подлетела Кэрол:

– Пойдем скорее, можешь жить у меня сколько пожелаешь. Я ни шиллинга не возьму. Не злись только, прошу.

Она суетилась вокруг Нормана, махала руками, но прикоснуться не решалась.

– Не буду. Пойдем в дом. И пунша налей.

– Конечно-конечно, а у меня останешься? – Кэрол с надеждой ухватила гонщика за руку.

– Крошка, у тебя слишком суетно. Но буду заглядывать. Иногда.

– Обещаешь? Правда-правда?!

– Кэрол, так куда делся тот скользкий тип? – влез нудный инспектор.

– Наверное, пошел в Центральную. Недаром же он про нее так спрашивал.

– Я тут копыта отброшу! – повысил голос Норман. – Сперва давайте в дом, а?

– …в-четвертых, мы установили, что замок в номер мистера Харриса вскрыт не родным ключом. В-пятых, с места преступления ничего не пропало, а кошелек был похищен для имитации ограбления. Все вышеперечисленное позволяет с высокой долей вероятности утверждать, что цель злоумышленника – рабочие документы, касающиеся зданий автодрома.

Роберт выдохнул и обвел взглядом присутствующих. Он мог быть доволен собой: несмотря на бессонную ночь и беспокойное утро, сумел доложить четко и по существу, затратив на все не более пяти минут. Работа в полиции – не только выслеживание преступников, засады и перестрелки, но и бесконечное плаванье по бюрократическим морям. Роберт давно уяснил: высокое начальство предпочитает пространным рассуждениям короткие выводы.

А компания, надо сказать, подобралась солидная. Вряд ли крошечный полицейский участок Джевелрока видывал столь почтенное сборище. За столом возвышался председатель совещания – главный констебль Сесил О’Гилви, первое лицо в полиции графства. По правую руку от него расположился суперинтендант Тед Чаппел, непосредственный начальник Роберта.

Директор автодрома Эрик Барлоу уселся на колченогом стуле с таким видом, словно это был трон. Большой человек из английской Автомобильной Федерации Виктор Мандервилл устроился около подоконника, всем своим видом демонстрируя пренебрежение полицейскими штуками, которыми приходилось заниматься почтенному джентльмену и обладателю длинной родословной. У двери в струнку вытянулся сержант Вуд, боясь шевельнуться. Ну, и Роберт, само собой. Да еще в соседней комнате отсыпался американец. В суматохе позабыли разместить его в гостинице, но янки оказался не привередлив.

Надо отдать должное большим людям – после тревожного звонок Роберта они слетелись в Джевелрок в течение нескольких часов. Ему с трудом хватило времени организовать неотложные сыскные мероприятия и обобщить информацию в голове.