Вистинг согласился. Когда Сесилия исчезла, у ее отца был конфликт со старым партнером по бизнесу насчет прав на названия ряда продуктов, и он рисковал потерей больших доходов в будущем. Впоследствии судебное решение было принято в пользу Йоханнеса Линде. Его компания выросла, а сын, Каспер, занял директорское кресло.

– А что сейчас делает ее молодой человек?

– Дэнни Флом? Он фотограф. Они так и познакомились. Он делал фотографии для рекламной кампании, а она была ее лицом. Теперь у него фотостудия в Осло. «Фломлюс».

– Хорошее название. Дэнни Флом, «Фломлюс»[13].

– Да, удачное.

– Он нашел другую девушку?

– Он, кажется, был дважды женат.

Порыв ветра закружил перед ними старую газету. Вистинг запахнул на шее куртку.

– Может, тебе поговорить с Томасом? – предложила Сюзанне. – Чтобы он знал, что происходит. Там, где он сейчас, тоже читают газеты.

Томас был близнецом Лине. Он служил по полгода пилотом вертолета в норвежской армии в Афганистане.

– Там сейчас глубокая ночь, – ответил Вистинг. – К тому же с ним не так просто связаться. Нужно ждать его звонка.

– А что насчет твоего отца?

Вистинг кивнул. Отцу позвонить следовало. Ему было восемьдесят лет и последние двадцать четыре года он жил вдовцом. Раньше отец работал врачом в больнице и был энергичным пожилым человеком. Он всегда следил за тем, как освещают в новостях дела, над которыми работал Вистинг.

Дальше они шли в тишине, уставившись в землю. Их плечи неритмично сталкивались. Ее шаги были короткими, побыстрее. Его – длинными, помедленнее.

Часы на приборной доске полицейской машины показывали 00:16. По рации Лине слышала короткие сообщения об успехах кинолога и указания патрульным автомобилям, пытавшимся отрезать сбежавшему преступнику пути отступления. Одетый в штатское мужчина на пассажирском сиденье впереди приглушил звук и вполоборота развернулся к Лине.

– Это ваша кровь?

– Да, – ответила она и открыла ноутбук на коленях.

– Вы уверены, что на вас нет его крови?

– Если только он не поранился.

– Мы должны показать вас врачу.

Часы на дисплее сменили цифры на 00:17.

– Это не обязательно, – сказала Лине. – Я могу сама показаться врачу потом.

– Что произошло?

Она подняла взгляд от экрана.

– Послушайте, – произнесла она. – Я рассказывала об этом полиции по телефону, первому прибывшему патрулю, а когда вы со мной закончите, еще и следователю расскажу.

– Для расследования важно, чтобы мы знали, что произошло. Когда я буду знать, в живот он вас ударил или в голову, то узнаю, где искать ворсинки от его перчаток.

Лине вздохнула и зашла под своим именем на сайт редакции.

– Он ударил меня по спине, когда я держала его за ногу, – сказала она и наклонилась к экрану. – Потом он ударил меня граблями. Они остались у дома.

– Откуда кровь на лице?

– Из носа. Когда он выбегал, ударил меня дверью по лицу.

– Вы родственница Вильяма Вистинга? – спросил водитель. Он был старше. Полный, с бородой.

– Это мой отец.

– Да, я ведь знал, – сказал он. – Что его дочка работает в «Верденс Ганг». Я с ним учился в Высшей школе полиции.

– Угу.

– Передай ему привет от Яна Бергера.

– Обязательно передам, – заверила его Лине, не запоминая имени. Она открыла пустую страницу и подыскивала первые слова. Еще несколько минут назад она знала, как и что напишет. Сейчас в ее голове был хаос.

Вместо того чтобы начать писать, она позвонила фотографу.

– Ты совершенно ужасно выглядишь на фотографии, – сказал он.

– Спасибо за беспокойство.

– Тебе бы к врачу заглянуть.

– Потом. Отправь фотографии в редакцию. Фотографии со мной и с собакой. Скажи, что текст будет у них через десять минут.