– Какой же ты подлец, – повернулся тут же Пётр.

Алексей в тот же момент отвёл виновато взгляд.

– Молчать будешь?! – выкрикнул Пётр с раздражением. – Как ты мог?! Ты обещал, что только поговоришь! У тебя в голове есть хоть что-то?! Неужели только животные инстинкты владеют тобой, дурень?!

– Да, я предал друга, – согласился Алексей, тяжело вздохнув, но не смея поднять глаз к разозлившемуся брату. – Не удержался.

– Не удержался?! – возмутился Пётр. – Что у тебя, кроме плотских утех, в голове?!

– Девицы сами просят! – развёл руками Алексей, выкрикнув в ответ. – Я не могу отказать!

– Урод, – поразился Пётр. – Убирайся уже отсюда, и никогда чтоб в мой дом не водил никаких девиц! Дай Бог, чтоб тебе за случившееся не пришлось отвечать перед другом!

– Да, может и придётся… Да, поступил подло… Да, ухожу, – собрав всю свою одежду в руки, уходил Алексей к выходу, где, оглянувшись, но так и не взглянув в глаза брата, на прощание молвил:

– Прости…

Одного взгляда на постель, где брат недавно предавался любовной утехе с любовницей, Петру хватало, чтобы вновь потерять желание лечь туда спать…

– Чёрт тебя подери, – выругался он, вспоминая Алексея и его «Прости» перед уходом.

Пройдясь по комнате, Пётр несколько раз вздохнул и покачал головой. Достав из кармана сигару, чтобы тут же закурить от горящей на секретере свечи, он вдруг застыл. Его взгляд пал на листы, аккуратно лежащие рядом, и он взял их в руки.

– Это не моё, – насторожился он.

Читая содержимое, оглядывая написанное вновь и вновь, Пётр задумался… Он вспоминал Валентина, уставившегося на изменившую ему невесту, и стал понимать, зачем тот приходил…

– Чёрт тебя подери, Лёшка,… – повторил Пётр вновь.

Он сложил листы, спрятав их за пазуху и поспешил застегнуть камзол. Скорее собравшись в путь, он не стал ничего говорить слуге. Тот только успел подать плащ, как Пётр выскочил на улицу и запрыгнул в первый проезжающий мимо городской экипаж.

В доме, где, как знал, должен был находиться Валентин, он его не застал. Узнав, куда тот уехал, Пётр поспешил в путь. К утру он уже был в нужном городе и в доме родителей Валентина сразу был принят.

Его проводили обождать в библиотеке, куда скоро пришёл и сам Валентин, на вид будто собравшийся куда в путь…

– Столь рано ещё, а Вы вновь уезжаете? – удивился Пётр. – Мне повезло, что не разминулись!

– Да, повезло, – согласился тот, приняв строгий вид, и надел треуголку. – Полагаю, мои бумаги отыскались. Я забыл их забрать. Пройдём на двор? Мне вот-вот пора в путь.

– Да, отыскались, – подтвердил Пётр, выйдя с ним на улицу. – И я привёз их с собой.

– Не стоило. Я мог бы заново составить всё, – видно было, как трудно ему держаться, и Пётр вздохнул:

– Я готов взяться за это дело.

– Стараетесь ради брата? – усмехнулся Валентин. – Не стоит. Передайте Алексею, что зла не держу… Достойная,… любящая невеста никогда бы не предала. Тем более, с другом.

– Вообще бы не предала, – поправил Пётр, и он согласился:

– Да… И, зная, что ждёт в Вашем доме, я бы никогда не приехал с этой просьбой. Я найду иного сыщика. Если Вам не трудно, если уж и так привезли мои бумаги, я их заберу, – протянул Валентин руку, чтобы принять листы, но Пётр спрятал те за спину:

– Боюсь, кроме меня Вам, увы, никто больше не поможет, да Вы это и сами знаете, потому и приезжали, – смотрел он в его глаза, полные гордости. – Без знания русского, уехать в Россию на поиски живого или мёртвого, расследовать похищение или убийство… Нет, не решится ни один швед, кроме меня.

– Франзен Свен друг нашей семьи, – вздохнул Валентин. – То, что его брат похищен или убит, это большое горе для всех нас. Не могу понять, кому понадобилось совершать такое зверство и почему.