Время урока незаметно приближалось к финишу.

– В заключении моего пламенного выступления хочу сказать вам лишь о двух вещах.

Первая. Знаете, мне, грешному, иногда приходит в голову странная мысль, о которой я еще никому не рассказывал из страха показаться сумасшедшим, но вам скажу. Кстати, я надеюсь, что в будущем, вы, как культурные люди, пусть из любопытства, ознакомитесь если не с четырьмя Новозаветными Евангелиями, то хотя бы с самым как бы музыкальным Евангелием от Иоанна. Между прочим оно имеет еще и выдающиеся литературные достоинства. Его читаешь, как будто слушаешь прекрасную музыку и пьешь чистую родниковую воду. Слова в нем не просто звучат, а звучат, как красивейшая мелодия. Вот какое замечательное Евангелие! Первая же строка в нем завораживает: «В Начале было Слово». Моя необузданная фантазия всегда изменяет эту великую фразу на: «В Начале была Музыка». Далее я воображаю величественную Картину Сотворения Мира, происходящего под торжественно-светлые звуки, например, прелюдии и фуги номер восемь «Es-moll» Иоганна Себастьяна Баха. Временами я задумываюсь: а вдруг это не плод моей умственной химеры, а на самом деле Мир рождался, когда вокруг звучала Музыка? А?

К чему это я вам рассказал, ребята? Да к тому, чтобы вы знали, что музыка – это родная сестрица человеческой фантазии и воображения.

Вторая мысль. Хочу пожелать вам, дорогие мои, чтобы вы запомнили одну вещь: какова бы ни была ваша жизнь, счастливая или не очень; как бы ни сложилась ваша судьба, знайте: если вы любите музыку, то вы уже состоялись и преуспели, как человек, и вы всегда в музыке найдете радость и утешение! Мой Вам совет: любите музыку!

Урок подходил к концу. В коридоре у входных дверей третьего «В» класса стояла Ольга Васильевна и прислушивалась к происходящему в нем. Но было очень тихо. Завуч качала головой и удивлялась.

upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/c/cb/VEF-202.JPG

Сегодня как-то не спится. Иногда негромкая монотонно журчащая в ушах музыка помогает мне заснуть в бессонницу. И поэтому моя последняя надежда – радио.

После нескольких напрасных попыток встретиться с Морфеем включаю приемник и перебегаю с одной волны на другую. Вылавливаю из разноязыкого и многоголосного радиоэфира звуки виолончели. Ее низкое и густое звучание завораживает, и я с любопытством ожидаю заключительных аккордов. Но оказывается, что это было лишь вступление. Иначе говоря, звучала прелюдия к вокальной части романса.

И вот я слышу первые строки романса. В моей голове загудел шаляпинский бас:

«Ой-ой, где же Вы, дни любви, сладкие сны, юныя грезы весны?»

Потрясенный, я дослушиваю эту гениальную вещь до конца. И становлюсь бодрый, как никогда.

«Да. Так я, конечно, не засну», – беспокоюсь я, нащупываю рукой в темноте колесико радиоприемника и ищу волну с другой музыкой.

«Вот, нашел», – радуюсь я, и останавливаюсь на инструментальной пьесе с явно выраженными индийскими мотивами.

От мелодии веет глубокой древностью. Где-то под самым куполом моей черепной коробки появляются толпы темнокожих людей с чалмами на головах. Несколько минут, пока продолжалась музыка, эти люди медленно идут и молчат. Жуть! Чувствую, глаза мои начинают слипаться и меня тянет ко сну.

Но все-таки заснуть не успеваю, так как мелодия внезапно обрывается и в эфир врывается Джеймс Ласт со своими многочисленными оркестровыми музыкантами. Оркестр музицирует мощно, бодро, громко. Мой уставший мозг рисует живописное полотно Большого Космоса. Мимо меня проносятся разноцветные небесные тела. Неожиданно звук идет на убыль, угасает. Мелодия продолжается со смешными для уха децибелами. Я ее практически не слышу, никаких звезд не наблюдаю, сплошной вакуум. Через минуту мелодия опять взрывается до оглушающей громкости и прежняя космическая картина возвращается. Флюиды сна начинают обволакивать меня.