Мне необходимо было поработать хотя бы год, чтобы Антон сумел поднакопить, как говорится, на чёрный день. Но эта Марина не переваривала меня за то, что я талантлива, за то, что не хожу перед ней на задних лапках. Сейчас профорг не может сделать ничего полезного для членов профсоюза. Но по старой памяти, когда от ходатайства Марины зависели материальная помощь сотрудникам, бесплатные путёвки в санатории, получение почётных грамот, начальство по-прежнему советовалось с ней по всем вопросам, в то числе и по вопросам увольнения. Накануне мне даже приснилось, что вся кафедра толпится в туалете, а Марина сняла штаны, выпятила свою огромную рыхлую задницу и приказала: “Кто хочет остаться, лижите!” И всё же я решила пойти: кто в наше время откажется пожрать и выпить на халяву?!

Обстановка за столом была, как на поминках. Рядом с бывшей заведующей кафедрой физики по левую руку восседала её преемница Марина Перфильева, назначенная будущим доктором наук, но при этом плохо справляющаяся с решением даже школьных задач. В новом откровенно соблазнительном наряде она выглядела, как сексапильная красотка, прекрасно осознающая, каким местом ей придётся поработать, чтобы удержаться на плаву…

– По правую руку сидел новый сотрудник Пётр Иванович, муж Марины Перфильевой, высокий мужчина в сером костюме с тщательно прилизанными темными волосами. Этого чиновника направили в университет как совместителя для наблюдения за выполнением постановлений правительства в области усовершенствования образования.

Да, это были поминки по тому замечательному коллективу, каким на протяжении десятков лет была наша кафедра. Молодые годы хвалить не буду – это была кульминация насыщенной и весёлой жизни: кто-то готовился к защите, кто-то проходил стажировку с отрывом от производства в МГУ, кто-то водил по театрам, концертным залам и ресторанам приезжавших на кафедру иностранных профессоров. На заседаниях кафедры и методических совещаниях все страстно обсуждали одну проблему, как усовершенствовать методику преподавания физики, чтобы студенты овладели знаниями. А после заседания мы шли ужинать в ресторан “Славянский базар”, где главный методист Аркадий Ефимович Серов, суровый и педантичный член Академии педагогических наук, лихо отплясывал танго с моей научной наставницей Натальей Парфёновой.

К сожалению, при кафедре не было научной лаборатории, но рекомендации начальства по ликвидации этого пробела были восприняты нами с энтузиазмом – все преподаватели учили студентов младших курсов писать научные рефераты, в которых раскрывались достижения современной физики. И тем самым и учителя, и ученики взаимно обогащались. А как продуктивно и интересно проходила работа в приёмной комиссии! Коррупционная составляющая не превышала долей процента от уровня современной коррупции в обществе. Мы тратили массу времени и энергии на то, чтобы подготовить школьников к будущей учёбе в университете, и только некоторых из них подстраховывали во время олимпиады. Работа на подготовительных курсах, куда школьники валом валили, плюс частные уроки позволяли нам путешествовать по Европе, отдыхать на курортах и возвращаться к работе, будучи обогащёнными новыми впечатлениями. К юбилейным датам наших сотрудников мы готовили целые спектакли. И даже в тот период, когда был кризис и задерживали выплату зарплаты, каждый из нас мог рассчитывать на помощь коллег. Дни рождений мы отмечали на кафедре в складчину, и при любой экономической ситуации столы ломились от вкусностей, благодаря коллективным усилиям.

Всё это я изложила в своём тосте и добавила, что сегодня я пришла лишь для того, чтобы выразить уважение к бывшей заведующей, благодаря которой наш коллектив и славился своей сплочённостью, а также для того, чтобы прихватить с барского стола пару ломтиков колбаски для своих голодных щенков.