Апрель в Берлине – самое лучшее время. Серый, мрачноватый город молодеет и расцветает. Воздух прозрачен и свеж, небо лазурное, деревья в парках уже покрылись густой листвой, в которой прячутся певчие дрозды. И хотя где-то идет война, Берлин совсем не кажется военным городом. Люди мирно гуляют по Унтер-ден-Линден, не догадываясь, сколь мало у столицы Третьего рейха осталось этих почти мирных дней.

В один из таких солнечных дней по Унтер-ден-Линден шел высокий мужчина средних лет. Георг Оттонович Крузенштерн приходился внучатым племянником знаменитому мореплавателю Ивану Федоровичу Крузенштерну, совершившему первую русскую «кругосветку». Родившись в Санкт-Петербурге, юный Георг воевал против большевиков в эстонском корпусе Белой армии, а затем осел в Риге, где в Домском соборе был погребен его знаменитый прадед. Здесь он увлекся историей балтийских немцев, получив звание профессора истории и генеалогии. Репатриировавшись в Германию, добавил к своей фамилии приставку «фон» и вступил в НСДАП.

На личный прием к рейхсляйтеру Розенбергу Крузенштерн отправился пешком, гадая по дороге, зачем он понадобился шефу. Несмотря на разницу в служебном положении, между рейхсляйтером и профессором сложились доверительные, почти дружеские отношения. Их связывало то, что оба родились и выросли в России. И если раньше им приходилось скрывать или обходить молчанием эту деталь биографии, то теперь русское происхождение вдруг обернулось для них обоих солидным капиталом.

Презирая русских людей, которых они именовали тупыми бездельниками, оба парадоксальным образом любили русскую культуру и неплохо в ней разбирались. Общаясь в неслужебное время, рейхсляйтер и Крузенштерн любили поговорить о русской истории, о русском характере, о Толстом и Достоевском. Говорили тоже по-русски, чтобы освежить в памяти этот трудный язык. В качестве партийного министра иностранных дел (среди бесчисленных, но, увы, по большей части декоративных постов Розенберга был и такой) рейхсляйтер получал по дипломатической линии настоящую русскую водку, что заметно оживляло их продолжительные беседы.

Но сейчас Розенберг выглядел собранным и озабоченным. Минуя обычные расспросы о семье, он сразу перешел к делу.

– Вы умный человек, Георг, и понимаете, что мы стоим на пороге большой войны с Советами. Я не могу вдаваться в детали, скажу лишь, что фюрер поставил задачу заранее определить нашу политику на оккупированных территориях этой громадной страны. Нам также поручено взять на учет художественные и культурные ценности, которые в течение многих столетий собирали русские цари и императоры, среди которых было немало немцев по крови. Поэтому мы срочно командируем своих сотрудников под видом туристов в Ленинград для изучения коллекций Эрмитажа и Русского музея. Это будет разведка перед большим сражением на культурном фронте.

– Вам я поручаю отправиться в город Новгород! – перейдя на приказной тон, объявил Розенберг. – Да, да, не удивляйтесь! Этот небольшой старинный городок приобретает для нас особое значение. Здесь, как вы знаете, зародилось русское государство, основанное князем Рюриком, в жилах которого текла арийская кровь. Тесно связанный с немецкой Ганзой Новгород всегда представлял собой западную альтернативу азиатской Московии. Поэтому ваша задача заключается в том, чтобы на историческом материале выявить глубокую трещину, отделяющую этот древний край от имперской России, что послужит для нас обоснованием присоединения к рейху огромных территорий, когда-то входивших в состав средневековой Новгородской республики. Особое внимание уделяйте всему, что напоминает об исторических связях Новгорода с Германией. Эти сведения весьма пригодятся нашей пропаганде.