В интервью журналистам агентства Рейтер профессор Хеппле также высказался в том смысле, что любой человек, заметив в себе особую агрессивность, может обратиться к специалистам и пройти курс лечения. Это позволит удерживать природную предрасположенность к насилию в разумных рамках или канализировать ее в иных направлениях. Все это не значит, развил свою мысль профессор, что лишь генетическая информация предопределяет антиобщественное поведение. Было бы прискорбно для науки, если бы на основании этого открытия людей стали задерживать превентивно, лишь потому, что у них есть «нехороший» ген.

Распространив эту информацию, агентство никак не комментировало ее и не сообщило, как именно ученые предлагают выявлять «плохих мальчиков» – подвергая генетическому обследованию малолетних хулиганов, выявляя семьи с «нехорошим геном» или проводя поголовный генетический скрининг преступников по приговору суда. Тем не менее, само по себе заявление совета по биоэтике является знаковым. Оно со всей очевидностью показывает, что мир вплотную подошел к проблеме, которая навалится на нас в ближайшие годы всей своей тяжестью.

Это проблема столкновения традиционной этики с фантастическими возможностями новой науки. Она возникает не впервые – в той или иной форме конфликт обострялся с каждой новой ступенью развития цивилизации. Сначала как столкновение человека с машиной (эпоха технической революции). Потом как столкновение человека с веществом (эпоха атомной энергии). Еще позже как столкновение человека с Вселенной (эпоха освоения космоса). Теперь мы подошли к столкновению человека с замыслом Природы. Генетика и молекулярная биология открывают такие возможности вмешательства в тайну жизни и манипуляций природой человека, что любые фантастические романы-предвидения меркнут. Что получится в результате? Сможем ли мы удержаться от соблазна «усовершенствовать» самих себя? Или влезем в тайное тайных, откуда обратного пути может и не быть?

– То есть, ты хочешь сказать, что менять природу человека небезопасно? – продолжила интересоваться моя напарница, услышав мои пространные суждения, по поводу построения взаимоотношений Человек-Природа.

– Ты знаешь, по мнению заведующего лабораторией структурно-функциональной организации хромосом Института биологии гена, Российской академии наук, члена-корреспондента РАН Сергея Разина, многие свойства и особенности характера и поведения человека, как и животного, генетически детерминированы. Чтобы это заметить, совсем не надо быть генетиком. К примеру, в США почти нет агрессивных собак – штраф за злобное поведение животного на улице столь высок, что такие собаки уничтожаются давно и систематически, остаются только дружелюбные, не злые. А если можно методом отбора повысить или понизить агрессивность, значит, этот признак наверняка генетически детерминирован и есть гены, которые отбор может убрать из популяции.

– Именно такой ген и имели в виду британцы?

– Не думаю, что такой признак может определяться единственным геном, скорее всего это все же группа генов. Но, даже, предположим, есть единственный ген – и что дальше? Агрессивность – это часть естественного поведения человека. Без нее, в конечном счете, он превратится в муравья. Это у муравьев все разделено: эти солдаты, и они должны быть агрессивны, а эти работяги – им агрессия ни к чему. Ни одно общество не допустит, я надеюсь, чтобы люди пошли по такому пути. Агрессивность в принципе типична и необходима для многих людей, к примеру, в спорте без нее ничего достичь нельзя. Любой лидер агрессивен, и если уничтожать генетические основы агрессивности, не исключено, что общество лишится лидеров. Все будут тихие и спокойные, как овечки.