Удачно изобразив из себя робких молодоженов, мы проследовали во внутрь, быстро оформили необходимые документы и нас тотчас же проводили в номер на втором этаже, достаточно просторный и обставленный добротной мебелью, изготовленной под старину, с большой ванной комнатой. В целом, помещение произвело на меня приличное впечатление своим спокойным, старомодным шиком. Недаром основные постояльцы, а это туристы из-за рубежа, в последнее время всегда отдавали ей предпочтение.

– Миша, ты только посмотри! Боже мой, это же настоящий дворец! – с восторгом в очередной раз воскликнула моя «женушка». Самая видимость чуда уже была чудесна. – Но… мы действительно можем себе позволить потратить кучу денег?

– Не переживай, не в деньгах счастье, а их количестве, дорогая! Действительно, на одну зарплату прожить можно! Жить нельзя… Однако хочу напомнить тебе, что ты не каждый ведь день выходишь замуж!

Счастливый человек не верит в чудеса. После столь торжественной речи я нежно обнял ее за красивые плечи и слегка прижал к себе, между делом сунув носильщику пару гривен. Тот быстро ретировался, оставив нас наслаждаться одиночеством, тишиной и покоем. Каждое чудо должно найти свое объяснение, иначе оно просто невыносимо. Любое чудо можно объяснить задним числом. Не потому, что чудо – это не чудо, а потому, что объяснение – это объяснение.

Когда дверь номера закрылась, моя симпатичная женушка вырвалась из моих объятий.

– Ты не переигрывай, хватит отвлекаться, и не делай мне больно.

Как по мне, то этот возглас Светланы (или Наташи), – я теперь сам толком не знал, как ее лучше называть, – по тембру и интонации в значительной степени отличался от ее прежнего робкого щебета.

– В Одессе говорят: И шо, как вы имеете своё здоровье? Ой…. как оно меня имеет! А что такое случилось, я что, не могу немного мило потискать собственную жену? Ты ведь обрушиваешь на меня весь потенциал своего сексуального обаяния и устоять просто невозможно....

Она опасливо дотронулась до своего правого плеча. Наводящий вопрос – в яблочко, или под срез?

– Извини, ты меня чуть не задушил, увалень стоеросовый. – Она поймала мой нервный взгляд, которым я при этих словах окинул наш номер, и продолжала уже более раздраженно:

– Перестань играть в шпионов, да расслабься ты хоть на минуту! Хоть на мгновение забудь о своей профессии, Коваленко! Поверь, я не меньше твоего беспокоюсь о конспирации, но уж если кому-то удалось нас «расшифровать», и номер заранее поставили на «контроль», то эта наша бутафория является пустой тратой времени. А если коллеги слушают, то им достаточно хорошо известно, кто мы такие. Надеюсь, что и ты, это прекрасно осознаешь. Так что, давай хотя бы здесь побудем в собственной шкуре. А то я уже устала играть роль твоей женушки и почти забыла, кто я сейчас есть на самом деле, – представляешь мое состояние?

Не бойся совершать ошибки, если, конечно, не собираешься их исправлять. Безусловно, я отчетливо представлял, что она имеет в виду в данном случае. В нашей профессии долгое время меняешь одну маску на другую, но когда-то наступает тот момент, когда ты можешь потерять собственное лицо, собственное «Я». Называть вещи своими именами – это не совсем скромно. Но, несмотря на столь глубокие философские выводы, момент мне не показался особенно подходящим для обсуждения психологических травм и последствий от них в нашей сложной и ответственной профессии.

– Извини, голубушка, виноват, чуть тебя не травмировал, – изображая смиренность, как можно мягче сказал я. – Как-то не подумал своим «котелком», мысли в другом направлении крутятся…