– Ну хорошо, – сказала Флоренс. – Теперь, когда вы убрали вашего ангела-хранителя на место, я полагаю, мы можем пойти домой. Никто не хочет немного прогуляться вместе с нами?

Дороти сказала, что пойдут все – кроме, разумеется, мистера Кардуса, вернувшегося в свой кабинет. Когда дружная компания тронулась в путь, Флоренс улучила момент и шепнула Эрнесту, что хочет поговорить с ним. Это встревожило и расстроило юношу – он боялся Флоренс и хотел прогуляться с Евой; по всей видимости, все эти мысли явственно отразились на его лице.

– Не бойся! – усмехнулась Флоренс. – Я не собираюсь говорить тебе ничего неприятного.

Разумеется, Эрнест отвечал, что ничего неприятного она сказать ему и не может, девушка вновь слабо улыбнулась, и они немного отстали от остальных.

– Эрнест, – решительно начала Флоренс, – я хочу поговорить с тобой. Ты, конечно, помнишь, что произошло между нами два вечера назад на этом самом пляже.

– Да, Флоренс, я помню, – отвечал Эрнест.

– Так вот, то, что я сейчас собираюсь сказать, трудно выговорить любой женщине, однако я должна это сделать. Я ошиблась, Эрнест, говоря тебе, что люблю тебя, да еще и в такой необузданной манере. Сама не знаю, что на меня нашло – какой-то дурацкий порыв, наверное. Женщины по природе своей любопытны и взбалмошны, а я любопытнее всех прочих. Полагаю, я думала, что люблю тебя, Эрнест – мне так показалось, когда ты поцеловал меня; однако вчера вечером, когда я увидела тебя на танцах у Смитов, я вдруг поняла, что это было ошибкой, и ты мне просто симпатичен – не более чем я симпатична тебе. Ты меня понимаешь?

Он не понимал ровным счетом ничего, однако поспешно кивнул, чувствуя, что для него все складывается наилучшим образом.

Флоренс бросила на него быстрый взгляд и продолжала:

– Итак, сейчас, на том же самом месте, где я произнесла те слова – я беру их обратно. Забудем эту глупую сцену, Эрнест. Я ошибалась, говоря, что мои чувства глубоки, как это море – я думаю, они не глубже ручья. Однако прежде, чем мы закончим этот разговор, ответь мне на один вопрос, Эрнест.

– Разумеется, Флоренс, если смогу.

– Когда ты… ну… поцеловал меня в тот вечер – ты ведь на самом деле ничего не чувствовал? Просто шалость, порыв – но не потому, что ты любил меня? Не бойся сказать мне правду, если это было так – я не стану сердиться. Это ты должен простить меня – ведь я сейчас разрушаю твою веру, не так ли?

С этими словами она впилась в его лицо пронзительным и недобрым взглядом.

Эрнест отвел глаза, не в силах выдержать этот взгляд. Легкомысленная ложь, что мужчины не видят стыда в том, чтобы воспользоваться порывом женщины, просилась на язык – но он не мог заставить себя произнести эти слова. Он не мог сказать ей прямо, что не любит ее – и потому постарался ответить уклончиво:

– Я думаю, что ты, возможно, была более серьезна, чем я, Флоренс.

Она рассмеялась – и от этого смеха ледяные мурашки поползли по спине юноши.

– Спасибо за откровенность, это сильно облегчает дело, не так ли? Но знаешь… я ведь догадывалась. Особенно сегодня, когда стояла и смотрела на эту мертвую голову, как раз в тот миг, когда ты взял Еву за руку.

– Но как! – вскинулся Эрнест. – Ведь ты стояла спиной к нам!

– Да, но вы отразились в хрустальных глазах. Знаешь… когда я стояла и рассматривала вас в этом отражении, мой рассудок был чист и бесстрастен, словно я и была той мертвой женщиной… Я внезапно обрела мудрость. Однако нам пора, остальные заждались.

– Я надеюсь, мы останемся друзьями, Флоренс? – с тревогой спросил Эрнест.

– О да, Эрнест. Женщина всегда ревниво и с большим интересом следит за карьерой своего бывшего поклонника – а ты успел побыть моим поклонником примерно пять секунд – пока целовал меня. Теперь я буду следить за тобой всю оставшуюся жизнь, и мои мысли будут сопровождать тебя, словно тень. Спокойной ночи, Эрнест, спокойной ночи! – И она вновь улыбнулась насмешливой улыбкой, так похожей на улыбку мертвой женщины, и на мгновение задержала на юноше свой странный пронзительный взгляд.