– Помоги ему!

– Кому из них? – не вовремя дурачась, переспросил Ветер.

– Ты знаешь, чёртов выродок самума35! Если ты сейчас же не…

Ветер не дослушал отповедь контрактора. Видимо, он всё же понял – нужно торопиться. Метнувшись к мужчинам, дух подхватил по пути горсть песка и швырнул её в лицо Усатому. Бандит зажмурился лишь на секунду – ничтожно малое мгновение для того, чтобы что-то предпринять. «Безмозглый, элементальный идиот!» – мысленно обругал Старик своего напарника, – «Ты выиграл слишком мало времени! Этого недостаточно. Голубоглазый не успеет…»

Но Стрелок успел. Две вспышки осветили улицу с разных концов почти одновременно, оставив яркий отпечаток на сетчатке Старика. Два выстрела слились в один.

Когда зрение вернулось к магусу, он увидел, что наёмник вроде как целует, а может, что-то шепчет револьверу, прежде чем спрятать его в кобуру. Затем он подошёл к распростёртому телу бандита, пинком выбил и отбросил в сторону оружие из мёртвой хватки. Проверил пульс на шее. Выпрямился и, глядя прямо на него, призывно помахал рукой.

Не будучи уверен, что поступает правильно, Старик поплёлся к Леко.

– Спасибо, – совершенно искренне поблагодарил его Стрелок.

– Благодарить тебе нужно не меня, а моего напарника, будь он неладен. Это его стараниями ты всё ещё жив, – проворчал контрактор, рассматривая лежащее на брусчатке тело. Поверженный бандит уставился удивлённым немигающим взглядом в густеющую ночную тьму. Он словно бы не мог поверить в то, что умер.

– Кхр-грр-рт. Хрт. Недурной вы…стрел, – пробился сквозь металлический скрежет и помехи чужой голос над головами у людей. Старик, вздрогнув от неожиданности, принялся озираться. Стрелок вновь схватился за оружие.

– Ну-ну, не стоит так нер… гхр… вничать, друзья.

Контрактор наконец-то определил, откуда исходят звуки. Источником их оказался орнитоптер, восседавший на карнизе часовни. Латунная птица, перебирая суставчатыми лапами, вперила в них горящее красным пламенем око окуляра. Диск луны, только-только показавшийся из чёрной глотки ночи, уронил голубоватые лучи на механизм. В их свете металл корпуса автоматрона заблестел, как мокрый камень.