Застят полоску зари.
Мирно садятся они под окошками,
Точат, малюют, лощат —
И сине-алыми чашками, плошками
Пол уставляют подряд.
Дети они и художники истые:
Грезят меж чурок и щеп! —
Серые очи и кудри златистые,
Словно невыжатый хлеб.
Сестры их – к Богу радивые, грустные,
Белы, приятны лицом.
Их кружева и прошивки – искусные:
Змейкой, решеткой, зубцом.
С раннего утра они за работою
Все, напевая, корпят.
К ночи, борясь с неотвязной дремотою,
Книжки читают, не спят.
Вот соберутся с своими издельями
В ближний богатый посад…
В избах повиснут лучи ожерельями,
В печках сверчки закричат.
БАТРАКИ
С первою птахой бредут по имениям
С дальних сторон батраки.
Кочетов дразнят нестройным галдением,
Тонкие топчут ростки.
Долго толкуют они с управляющим,
Чешут в затылках своих —
И подымают под солнцем пылающим
Новь средь пустынь полевых.
Рослые, русые, с голоду рьяные,
Рвут они с корнями куст
И под сермяжины темные, драные
Прячут от ужина кус.
Жены у них зачастую – тяжелые,
А на работе сильны.
В клетчатых плахтах их бедра дебелые,
Косы в повой убраны.
С сеялкой, с веялкой, в хлеве и в коннике
Бьются они день-деньской,
А на закате под визги гармоники
Пляшут, толпясь у людской.
В глушь с паспортами своими помятыми
Сызнова сгинут потом…
Двор зарябит золотыми цыплятами,
Рига прожолкнет зерном.
ГУРТОВЩИКИ
С первою травкой степями зелеными
Движутся гуртовщики.
Путь отмечают кострами спаленными,
Хлещут кнутами цветки.
Белых волов меж баранами белыми
Гонят они пред собой —
Кормят и холят неделями целыми
И продают на убой.
Нравом ленивые, взором лукавые,
Все они в гурте дружны.
В грешниках – кудри седые, чернявые,
А на плечах – зипуны.
Девки их бойкие, с длинными косами,
Иволог голос звончей!
Дома – глядят за свиньями поросыми,
Серых гоняют гусей.
В полдень они, оводами облеплены,
Спят под курганом седым,
В полночь сидят у разложенной теплины,
Тихо толкуя сквозь дым.
Вовремя мясом, живьем и овчинкою
Прасолам сбудут весь скот…
Путь огласится унылой волынкою,
Сзади – подсолнух взойдет.
КОСЦЫ
С жаркой погодой артелью шумливою
Ходят по мызам косцы.
Тешат работниц насмешкой шутливою,
Гладят коровам крестцы.
Если наймутся, копаются с косами,
Точат, о камень их бьют —
И над кошнинами голуборосыми
Машут рукой да поют.
Сильные станом, ухваткой удалые,
Всё они могут – гурьбой!
К спинам прилипли рубахи линялые,
Взгляды сверкают гульбой.
Бабы у них озорные, веселые:
Каждому скажут словцо.
Смуглы их шеи, у ворота голые,
Груди ж белы, как яйцо.
Траву медовую, желто-лиловую
Валят они поутру,
В копнах с бутылкою красноголовою
Лихо кутят ввечеру.
Вот зашагают – далече – за ледником
К мызам другим, на восток…
Вытрут работницы слезы передником,
Встанет лазоревый стог.
ДЕРЕВЕНСКАЯ ЛЮБОВЬ
Михаилу С.
ДЕРЕВЕНСКАЯ ЛЮБОВЬ
1
В синий день, лучистый, теплый, вешний
Приглянулися они друг дружке.
Снежно вяли вишни и черешни,
Нежно ныли славки и кукушки.
Он – веселый, темноглазый, рослый.
Кудри черные картуз не сгладит!
Коль рыбачить – ночью тащит весла,
Коль пахать – сошник с рассвета ладит.
А она – бела, золотокоса,
Икры полные не скроет юбка!
Коли прясть – как совка, смотрит косо,
Коли петь – воркует, как голубка.
В этот день по заливному долу
Он, отсеяв, шел и пел уныло,
А она корову с новотелу
Там же лишь усердно отдоила.
Встретясь, поклонилися несмело,
Разойдясь же, долго вслед глядели:
У нее лицо вдруг поалело,
У него вдруг очи потемнели.
А потом она забыла крынки,
Он забыл и бороны и сохи.
Не едят – глотают по крупинке,
И не спят – удерживают вздохи.
И кругом – на иве, на осине
Грезили влюбленные пичужки…
В вешний день – лучистый, теплый, синий
Приглянулися они друг дружке.
2
В красный день, горячий – летний – длинный