Но нет. Это лишь головная боль.

Вернулись ли родители? Знают ли, что произошло?

Мне не хотелось думать о бремени и наказании, которые были неоспоримо заслужены.

Кто-то открыл окно.

Игривый луч восходящего солнца ласкал щеки, и я прищурилась, впитывая природную энергию света. Можно было слышать привычные нотки беспечной мелодии, ласкающей ухо и говорящей, что я в безопасности. Угроза миновала. «Кошмар закончился, ты проснулась, Геката», – так и норовила пропеть она.

Перевернувшись и взглянув в окно, я заметила несколько птиц, устремляющихся высоко в небо. Выше, еще выше…

– Уже проснулись, миледи?

Дыхание сперло. Отец. Он вернулся? А мама? Как давно?

– Папа…

Я соскочила с постели и села, выровняв спину.

Знает ли он?

На всякий случай я старалась не подавать виду и, как мне показалось, держалась весьма неплохо.

Но он мог догадаться обо всем, заглянув в глаза…

В голову полезли все проходимые лекции по психологии общения. Мне пришлось бесцеремонно впиться взглядом ему в лоб, целясь между бровей, в область третьего глаза. Сосредоточив всю внутреннюю энергию на одной идее, я отчаянно пыталась внушить отцу: «Я в порядке. Все хорошо. Ничего не произошло».

Казалось, прошла вечность до того, как леденящая кожу тишина развеялась смехом мужчины.

– Ты чего такая растерянная ни свет ни заря? Я лишь зашел сообщить, что мы с мамой вернулись. Она просила зайти в кабинет.

Мне нужны были ответы. Мозг совершенно ничего не понимал и не сознавал. Неужели то, что произошло вчера, было лишь сном?

Я никогда не имела особенно теплых отношений с отцом. Все наше общение, начиная с самого детства, казалось больше формальным, чем семейным. Моим воспитанием в основном занималась мама, а он принимал участие лишь в финансовых вопросах.

Более того, помимо полного отсутствия какой-либо близости, я всегда его немного страшилась, особенно будучи ребенком. Имея достаточно плотное телосложение, отец представлялся моему сознанию в виде устрашающей статуи с вкрадчивым взглядом, который, казалось бы, имеет некие темные секреты.

Маленькая Геката всегда чувствовала, что «папочка» держит парочку скелетов в шкафу, но, честно говоря, никогда не хотела проверять эту теорию. Единственное, что она старалась замечать – его силу и успех.

И их с мамой винное дело.

Кстати о маме.

В детстве я часто гадала, как родители вообще могли сойтись, представляя из себя совершенно разных личностей и характеры?

Ведь в сущности, она являлась полной противоположностью отца: взгляд ее был открытый, а смех – звонкий и искренний. Такому человеку хочется доверять.

Я всегда чувствовала, что она ценит меня. И сердце посещало великое сожаление при осознании суровой реальности, заключающейся в том, что видеться мы можем очень редко.

Скучаю ли я по ней в периоды отсутствия? Думаю, что нет. Как-никак, отсутствие внимания компенсируется неплохой суммой карманных денег, которые можно потратить на что-то стоящее.

Да, понятия не имею, как родители сблизились. Но полагаю, между ними есть какая-то связь. И я не горю желанием вмешиваться. Это не мое дело.

– Войдите.

Когда я зашла в кабинет, первое, что бросилось в глаза – фирменная добрая улыбка и голубые омуты глаз, по которым легко догадаться, что мама тосковала по мне.

– Я так скучала, Геката! – воскликнула она, обняв крепче, чем обычно. Мне показалось, голос ее дрогнул. Что это? Неважно. Сейчас в приоритете другое.

– Ма, – отдаленно начала я, присаживаясь в кресло возле рабочего стола и обводя взглядом многочисленные полки книг о различных сортах вина. Помимо них в ее мини-библиотеке также была парочка книг Рене Декарта. – Как прошла поездка?