– А мне их количество по барабану! – незамедлительно отреагировала Милана. – Тот случай, когда качество значит больше, чем количество. Это тебе не бесполезные пустышки-тренинги втюхивать. Мое нижнее белье продается и без вашего Голограм, их рекламируют модели высочайшего уровня.

– Ну да, ну да, – усмехнулась Марон, взглянув на Лику.

Лика Ли, за время дебатов не проронившая ни единого слова, на фоне этих базарных диалогов выглядела наиболее выгодно. Полгода назад она подписала контракт на рекламу нижнего белья «Милая Мила». Но после того, как Милана Свицких застала своего мужа за отправкой похотливых сообщений Лике, контракт разорвали, а от модели под угрозой судебных тяжб потребовали удалить все фотографии в белье этого бренда.

Влад тоже взглянул на Лику и залюбовался.

Ее экзотическая красота завораживала. Высокие скулы, сочные, как спелые вишни губы, которые редко смыкались, придавая лицу выражение беззащитной сексуальности, безукоризненная осанка, скромно зачесанные волосы и костюм, напоминающий форму студентки Кембриджа, все это было так мило, что даже оппонентки по другую сторону стола ни разу не попытались ее задеть.

Катарина Шиловская также, молча наблюдавшая за перепалкой своих и чужих, решила принять выгодную позицию – ни вашим, ни нашим.

– Друзья, – произнесла она картаво, – мы все здесь говорим об одном и том же. Зачем ссориться, право…

Услышав последнее слово, Марон усмехнулась:

– «Право»! Еще одна из рода Рюриков. Открою секрет: от того, что Вы мадам Шиловская сервируете свои завтраки на серебряной посуде, а сливки наливаете в кувшины а-ля шестнадцатый век, не делает Вас аристократкой. Правильно сказала Лерон – аристократизма во всех вас не больше, чем в московских дворнягах. Аристократкой надо родиться, и кувшины в этом не помогут.

Лера поймала взгляд Армена и добавила с трудом заученную фразу:

– Так же, как никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, а душу большой.

– Дамы, и все-таки, зачем нам ссориться? – примирительно произнес Влад. – Давайте признаемся друг другу и себе лично: мы все здесь – потомки рабочих и крестьян. Голубых кровей среди нас нет. Но это никак не умаляет иных наших достоинств. И еще, надо понимать, что мир, действительно, меняется. Кому-то очень комфортно в современных реалиях Голограм, а кому-то все еще нужны балы, шифоновые платья в пол и добрые старые бренды. Но бренды тоже хотят жить богато и понимают, что российская реклама их костюмов на Лерон или Бон-Бон, пройдет на многомиллионную аудиторию. Им это важно. А если вам не нравится такой ход любимого бренда, вы можете ответить ему просто – перестав покупать. И возможно тогда, он будет давать его бесплатно и вам.

– Я в этом не нуждаюсь. Я сама в состоянии заплатить, – проворчала Милана.

В воздухе повис слабый запах перемирия.

Влад Бессмертный, предложив выпить скотча, произнес рекламный текст, после чего дал слово Наталье Волконской. По сценарию – каждая участница поединка должна была озвучить свою претензию другой стороне.

– Девочки, а вот лично мне не нравится, что вы все, словно на одно лицо. Одинаково нарощенные шторки-ресницы и волосы, одинаковой формы рисованные брови, одинаково сделанные губки, грудь, носы. Словно поработал один и тот же хирург, – произнесла Наташа заученную фразу.

– А ты типа без пластики? – парировала Лерон.

Наташа, ничуть не смутившись, ответила:

– Конечно, без. Я еще слишком молода для пластики.

– Ты, разменявшая пятый десяток – молода? – засмеялась Лерон. – А ты, Милана, может тоже вся натурель? Ой, стоп. Я поняла! Вы обе пьете кровь молодых ягнят, пока ваши мужья попивают кровь юных овечек.