– Пиздец, – прошипел Костик, когда «пиджаки» забрали у них пропуска и проводили в мрачный осенний вечер.

– А, я прошу прощения, что теперь?.. – набрался мужества кто-то из сэйлзов (они в агентстве менялись так часто, что Владлен давно перестал даже пытаться запоминать имена).

– Пиздец, – повторил генеральный директор для непонятливых.

Все подавленно расползлись: кто-то к парковке, кто-то к остановке. Владлен собирался было вызвать такси, но Костик дернул его за рукав.

– Поехали в офис со мной. Надо будет… Что-то решить попробовать. Не знаю.

Ничего решать Владу не хотелось (да он, по правде говоря, и не умел), но такой знак доверия от гендира обнадежил: нормально, выкарабкаемся! Еще и не такое решали! Может, оно в итоге и лучше будет: сейчас он поможет Костику со стратегией выхода из ситуации, а там уже можно будет с полным правом просить об ответных одолжениях – повышениях, прибавках, бонусах, оплаченных командировках на европейские конференции и прочих сладких вещах.

Генеральный директор нехарактерным образом вел свою «бэху» (всего лишь трешку, зато в самом последнем рестайлинге – с комически огромными «ноздрями» воздухозаборников на морде), как пенсионер: никого не обгонял, не вылезал из правого ряда и не превышал скорость, несмотря на возмущенные гудки вечно куда-то спешащих москвичей и особенно гостей столицы. В пути молчали; Влад пару раз попытался задать вопросы на понимание, но Костик либо делал вид, что не слышит, либо был настолько шокирован результатом тендерной презентации, что и правда не слышал ничего, кроме собственных мыслей.

В офисе их уже ждали.

Незнакомый бритоголовый мужчина в крокодиловой кожаной куртке (Владлен вдруг понял, что никогда ничего подобного не видел не то что в реальности, но даже в кино) сидел за столом, принадлежащем гендиректору. Строго говоря, он полулежал, откинувшись в кресле и положив ноги в тоже крокодиловых туфлях на стол – прямо на стопки распечаток, усеивавших рабочее место Костика.

– Ну что, говнюки, довыебывались? – весело сказал незнакомый мужчина вместо приветствия.

Что конкретно случилось с договорным тендером, Влад так и не понял – но этого и не требовалось. Крокодиловый мужчина разговаривал с Костиком, не вставая с кресла, но всё равно как бы сверху вниз. Из его монолога стало понятно, что:

а) прежние инвесторы переуступили свою долю в агентстве ему;

б) такой непрофильный и наглухо убыточный актив ему совершенно не нужен;

в) Костик торчит ему двести тысяч долларов за погашение кассового разрыва, опрометчиво выданный предыдущими собственниками аванс и в целом за неудобства.

Гость так и не представился, но, судя по побелевшему лицу гендиректора, необходимости в этом не было.

Поначалу Владлен подумывал было незаметно уйти – он-то, в сущности, был в оргструктуре никем, оформлен на договор, а бо́льшую часть зарплаты получал либо в конверте, либо переводами на карту. Апокалипсис, обрушившийся на «Мульти-Пульти», Владлена не радовал (нужно было срочно искать новую работу), но особо и не беспокоил: делов-то, продергает свои контакты, да через пару недель выйдет к «Ультра-Котикам» или «Петечкам» на плюс-минус те же условия и с плюс-минус теми же обязанностями. Оставались, конечно, текущие финансовые вопросы – необходимость через неделю платить за квартиру, что-то есть и как-то передвигаться по городу, – но это были сущие мелочи по сравнению с тем, через что сейчас проходил генеральный директор, и с тем, что ему еще предстояло.

Когда Влад аккуратно отступил на шаг в сторону двери из-за спины парализованного ужасом Костика, крокодиловый чуть склонил голову, посмотрел на него в упор и погрозил пальцем, как ребенку. Влад прирос к полу и больше не рыпался.