– Я – красивая женщина! – в сердцах закричала ей Гелла. – Слышишь меня? Красивая!

Потом она вспомнила обещание Кассандры и, путаясь в кнопках, принялась искать в исходящих номер мужа.

– Ах, значит, они у нас на стороне любви. Мучаются из-за меня! Ну все, суки, я вам сейчас покажу, – бормотала она, слушая гудки, а потом, словно удивилась, когда муж ответил:

– Алло!

– Ты почему вне зоны?

– Э-э… труба села, вот только зарядил.

– Ты еще в Турине?

– Ну да.

– В общем. Я не могу ждать, пока ты вернешься, поэтому говорю сейчас. К сожалению, я полюбила другого. И нам нужно развестись.

Провал. Пустота. Откуда-то издалека растерянный голос тихо спросил ее:

– Что?

– Прости. Люблю другого. В последнее время мы отдалились немного. Может, просто устали. Но это уже не важно, – сказала Гелла и положила трубку.

Пришел запоздалый ужас от произошедшего. Как же теперь жить? Как теперь дети? Что скажет мама? Это самый ужасный Новый год в ее жизни!

Раздался звонок:

– Гелла, ты что охренела? – орал муж. – Кто он? Кто он, я тебя спрашиваю? Что у вас с ним было? Ты с ним что? – Он замолчал. – Вы что – трахались? Отвечай мне. Почему молчишь?

Гелла положила трубку: теперь все потеряло смысл. Они больше никогда не будут вместе.

Он будет жить в другом доме, с другой женщиной. Ей он будет наливать кофе по утрам и помогать разбираться в настройках новых телефонов. Он будет покупать ей подарки на годовщины и менять зимнюю резину. А Гелла будет смотреть из окна их бывшей квартиры во двор на пустую парковку, где раньше стояла машина мужа, а потом спать одна в спальне, где шкаф будет заполнен вещами только наполовину.

Пробка на мосту наконец начала понемногу двигаться. Гелла впала в оцепенение: автоматически переключала передачи, сморкалась, вытирала глаза и что-то бормотала себе под нос. Когда раздался очередной звонок, она вздрогнула.

– Где ты? – раздался требовательный вопрос. – Десять вечера – где ты? Ты с ним? Опять молчишь? Что ты за сука такая! Я в командировке, ты сбагрила детей, а сама где-то шляешься?

– Ты что, дома? – догадалась Гелла.

– Не ожидала? – с торжеством хохотнул муж и тут же поник. – А я не ожидал, что ты окажешься такой блядью, Геля. Вот чего тебе не хватало? Неужели ты все забыла? Я тебя любил, между прочим. Когда ты рожала, я на морозе тридцатиградусном под окнами роддома четыре часа стоял. Ты вообще о детях наших подумала? О детях, Геля! Ты четыре дня назад отпускать меня не хотела! Прижималась ко мне, говорила, что я лучший. А вчера, Геля, по телефону ты, сука, мне в любви признавалась. Это просто так было?

С последнего этажа самого высокого здания в городе до белокожей луны, казалось, можно было запросто дотянуться.

– Красиво здесь, – произнесла обладательница густого низкого голоса.

– Да. А как вам эфир? Теперь рейтинги точно зашкалят. Вы прям держались молодцом. – Томный женский голос ее собеседницы расслабился и стал обычным, живым.

– Любопытный опыт. – Кассандра задумчиво уставилась в окно. Там далеко внизу, словно включенные гирлянды, растянулись во все стороны стоящие в пробках машины. – Все эти люди каждый со своим одиночеством. Каждый со своим голодом. Поразительно, сколько всего в них таится – мне так много лет, а я все никак не привыкну.

– Простите, а насчет желаний это правда? Как вы это делаете?

Кассандра грустно улыбнулась и развела руками.

– И что теперь? Вы исполните все желания?

– Не все. Только те, которые угодны любви. Я в некотором роде ее сторонник. Впрочем, я это уже говорила.

– А мне кажется, неправильно это. Нельзя, например, исполнять кровожадные желания, даже ради любви.