Деревенька была не большая, две улицы, что пересекались у дома старосты, пара десятков домов, даже забора, что бы мог оградить жителей от незваных гостей и то, не было. Тишина повисшая вокруг угнетала, ни пения птиц, ни стройного ржания из конюшни, ни звонкого смеха носящейся вокруг детворы. Интересно, хоть кто-то спасся? Сухой ком оцарапал горло и я закашлялась, утирая брызнувшие слезы. Нужно было напиться из того ручейка, а не разглядывать нового знакомца. Да и ладно, уже пришли.

Стараясь не особо поднимать глаз, побежала за удаляющимся вампиром. Хоть и монстр из сказки, а все надёжнее, чем оказаться опять в одиночестве. Велдриг завернул в ближайший уцелевший дом, а я, не разбирая дороги, проскользнула следом.

Замерла на пороге, прирастая к полу, рассматривая поломанные лавки, опрокинутый стол, кровавый развод на белом боку печи. Я знала этот дом, не раз забегала к Агафье с мужем на угощенье и поводиться с их малышней, а сейчас здесь пусто и тихо. Слез уже не осталось, так что я поплелась в дальний угол, к стоящему бочонку с ключевой водой, желая поскорее смыть с лица эту уродливую кровавую маску.

Вампир беззастенчиво переворачивал дом вверх дном, выуживая из хозяйских закромов одежду и кухонную утварь, поднимая лавку и возвращая стол на прежнее место. Его совершенно не волновало кто жил здесь до этого, кому принадлежали все эти вещи. Заметив мой взгляд, он лишь коротко ответил:

– Это все равно больше никому не пригодится, – и вышел за дверь, оставляя меня в одиночестве.

По началу я ждала, когда мужчина вернётся, но время бежало вперёд, за окном сгустились сумерки, и наконец более или менее отмывшись, прекратив самобичевание, я полезла в кладовую. Живот немилосердно урчал, пытаясь донести, что ключевая водица – это не еда.

За скрипучей деревянной крышкой, ведущей в маленькое подполье, обнаружилась вяленая дичь и соленья, в тёмном жерле печи – горшочек с остывшим варёным картофелем. Кожа под мокрой рубахой покрылась мурашками от холода и решив, что тёплый бок печки в эту тяжёлую ночь будет как нельзя лучше, пошла за дровами.

В котелке уже закипела вода, когда я расставляла наш не богатый ужин на столе. Все лучше, чем лежать где-нибудь в лесу. Мысленно я поблагодарила хозяев дома, извинившись за такое своевольное поведение; приступила к еде. Неожиданный голос заставил вздрогнуть и подавиться сухой картошкой.

– Я думал мы теперь друзья, как не культурно начинать ужинать в одиночестве!..

Обернувшись, чуть повторно не подавилась, если такое возможно. Где-то за околицей гулко ухнула сова. От того полумертвого вампира в рваной одежде, с облезшей кожей и скатанными волосами не осталось и следа; подпирая косяк, на меня смотрел высокий молодой мужчина, с длинными волосами цвета ночи, с такими же чёрными глазами, крепкий и здоровый; разве что немного уставший.

– Не плохо, да? – Велдриг усмехнулся, довольный произведённым эффектом. Его болезненно острое лицо не потеряло своей угловатости, но словно смягчилось, став хищным. Кажется, я начала понимать часть тех историй о прекрасных и смертоносных....

– Угощайся, – только смогла выдавить, указывая на свободную скамью с другой стороны стола.

Вампир принял приглашение и, с по истине зверским аппетитом, набросился на еду. Я только успела положить на свою тарелку всего и понемногу, чтоб не ложиться спать с пустым животом. Ели молча. Когда аромат травяного чая наполнил комнату, а мы, сытые и довольные, наконец-то расслабились, я не выдержала.

– Ты ешь? В смысле нормальную еду?

– А ты думал, вампиры питаются только кровью невинных младенцев? – прыснул от смеха мужчина, расплескав горячий чай.