Она обвела взглядом комнату и так сильно уперлась в Олега ступней, что он невольно свел колени, чтобы хоть как-то уменьшить зону давления. Он хотел что-то ответить, но выдавил из себя только стон.

– Ладно бы ты старался, но нет. Отдыхаешь каждый вечер, спишь каждую ночь. Не мужчина, а неженка.

– Я стараюсь, – смог процедить он, повинуясь своим первобытным инстинктам, вызывающим не меньшее возбуждение, чем испытывала жена.

– Ходи ты на тренинги вместе со мной, то понял бы, что не стараешься, – сказала она, перебирая пальцами упертой в Олега ноги, вызывая еще больше боли. – Ты не должен ничего делать для себя. У тебя вообще не должно быть никаких чувств. Вы мужики их просто придумали, чтобы не исполнять свои обязанности. Да?

– Да, – ответил Олег от безысходности перед болью с одной стороны и внутренними желаниями с другой.

– А что вы на самом деле должны делать?

Он молчал, не зная, какого именно ответа ждет от него Милана. Он не сомневался, что должен ответить именно так, как ей надо. Это желание было сильнее его и намного древнее. Мужчина запрограммирован соглашаться с прекрасным полом и наслаждаться любым оказываемым ему вниманием. Это результат эволюции, который женщины наконец осознали и начали использовать в своих целях. Покорность вызывала инстинктивное счастье на самом низменном и вместе с тем безоговорочно самом главном уровне бытия, там же, где зиждется мужская потребность в сексе.

– Вы должны служить, – уточнила Милана. – Потому что вы сильный пол и годитесь только на это.

– Да, любимая.

Олег сделал ошибку и дорого поплатился за это, взвыв от боли в низу живота. Он попытался согнуться напополам, но, удерживаемый за подбородок рукой жены, не смог отвести от нее молящий беспомощный взгляд.

– Не смей меня так называть, – жестко сказала она. – Ты должен заслужить право любить меня.

Она отошла в сторону, позволив ему отдышаться, и легла на кровать.

– Докажи, что ты хоть чего-то стоишь.

Это были ее последние осознанные слова в тот вечер. Это не значит, что она перестала приказывать и унижать, подыгрывая их общему возбуждению, но дальнейшие высказывания уже с трудом поддавались адекватному восприятию и находились в той области ночной жизни, о которой утром лучше не вспоминать.

Милана позволила Олегу насытить ее желания, но только так, чтобы удовлетворение получала только она. Для мужа должно быть достаточно того факта, что он совершает великое таинство в деле служения прекрасному. О да, возможность сделать приятное такой восхитительной женщине уже должна быть наградой. Жизнь с ней должна быть похожей на подвиг служения Богу, когда ты платишь за отказ от собственных паразитических нужд и становишься максимально полезным. Это твой вклад в банк под названием «счастье». Это метаэволюция.

Но жизнь была бы слишком скучна, не будь «все не тем, чем кажется». Хотя Олег и смог на одну ночь отрешиться от всех житейских проблем и своих странных навязчивых мыслей, это было лишь временное затишье. Злополучная фраза из статьи годовалой давности не оставляла его в покое. Иногда она не доставляла ему никакого дискомфорта, но иногда звучала в ушах в самые неожиданные моменты, вынуждая вздрогнуть, или резко замолчать, или еще как-то выдать себя.

Один из таких случаев произошел на следующий день после унизительно-потрясающей ночи. Олег как обычно вез Милану на работу через все пробки Москвы. Несмотря на то, что пару раз в неделю ей разрешалась удаленка и, не выспавшись как следует, она могла бы остаться на весь день дома с Олегом, после случившегося прыжка на новый уровень отношений это было бы тягостным бременем для обоих. К тому же ее тело и мысли наполнил поток энергии, которой требовалось дать выход. Она не могла дождаться, когда окажется в офисе и просто взорвет Maple и весь мир своей силой от наконец осознанного превосходства. Если раньше она жила и мыслила по наитию, то теперь поняла, почему действовала и думала именно так, а не иначе. Она и прежде невольно доминировала над людьми, без злого умысла, просто потому, что могла. И вот теперь получаемое от этого счастье, служащее подтверждением правильности ее действий, привело Милану к открытию, осознанию всех перспектив. Казалось, что в ней пробудилась настоящая женственность и теперь она наконец-то получит то, что заслуживает.