Керр Дершеф пару раз прошел мимо по коридору, укоризненно покачал головой, но ничего не сказал, тем самым дав негласное добро на творящееся в кабинете Луцио безобразие.

– Ты не переживай, братишка! Поначалу всегда трудно. Привыкнешь!

Заметив мрачность коллеги и неправильно ее истолковав, Дидрич Кляйнер, которого все звали просто нашим Диди, по-приятельски закинул руку Юргену на плечо. Парень казался воплощением несуразностей. То ли виной тому были нескладная фигура с непропорционально длинными конечностями, то ли вечная расхлябанность и глуповатая улыбка, то ли неспособность долго усидеть на одном месте и доходящая до неприличия раскованность, с которой он нарушал границы чужого личного пространства.

Диди недавно сам закончил стажировку. До появления Юргена это он был младшим сотрудником отдела и теперь радовался возможности взять над кем-то шефство.

– Старички наши строгие, но добрые – не обидят.

– Кого это вы стариком назвали, Диди? – притворно возмутился жилистый детектив лет тридцати с классически правильными чертами лица.

Керр Лабберт Рум заслуженно считался одним из самых красивых мужчин города, и его прямо-таки хотелось видеть среди богемы – артистом на сцене театра, моделью известного скульптора, на худой конец альфонсом, развлекающим богатую келер не самой первой свежести. В тесном кабинете Гробера в компании повеселевших стражей порядка он смотрелся… неуместно.

Керр Рум часто представлял отдел на общественных встречах и конференциях. А еще не собирался «беречь физиономию» и профессионально боксировал. В силу последнего обстоятельства спорить с ним решались немногие.

– Не вас, керр Лабберт. Конечно, не вас.

Бывший стажер поспешно откусил сразу половину бутерброда, избегая продолжения опасного разговора. Фолтерштап, хитро сощурившись, весело, по-стариковски закудахтал.

– Керр Ривай, ваша рулька восхитительна! И как вам удается создавать настоящие кулинарные шедевры? – воспользовавшись случаем, Диди ловко сменил тему.

– Элементарно, – улыбнулся старейший обер-детектив-инспектор, продемонстрировал морщинистые кисти. – Сам вертел. Вот этими ручками. В любом деле главное не бояться запачкать руки.

К удивлению Юргена, над непонятной шуткой засмеялись все, напомнив, что он пока среди этих людей новичок.

– Пташка-то наша зачирикала? – уточнил Луцио, когда веселье пошло на спад.

– Куда же ему деваться? – пожал плечами керр Фолтерштап.

– Наш Ривай мертвому язык развяжет! – восторженно сообщил стажеру Диди. – Он же, как и Дершеф, участвовал в Лаосской кампании. Но если Хенрик на войну попал зеленым юнцом, то Ривай в то время уже состоял в abyssus, контрразведке то есть. А эти ребята выжмут информацию из кого угодно, пускай и придется перемолоть на фарш!

Юрген невольно вспомнил уроки новейшей истории в институте, а также демонстрируемые профессором фотокарточки – черно-белые и размытые, но оттого не менее впечатляющие. Вряд ли обер-детектив-инспектор действительно «проворачивал арестованного на фарш» – не те время и ситуация, но рулька на пару с омлетом подкатили к горлу.

– Забавный экземпляр, хочу вам сообщить, – не замечая позеленевшего стажера, сказал керр Фолтерштап. – Уж какие выдумщики мне ни попадались, но этого я, пожалуй, запомню. Угадаете, почему он тех девиц резал? Чтобы освободить!

Керр Рум скептически хмыкнул. Ривай промочил горло, продолжил:

– Все это, конечно, чушь собачья! Я предполагаю, мы имеем дело с психофизической аномалией – гиперчувствительностью к манаизлучению, помноженной на навязчивые галлюцинации. Если поднять архивы, вероятно, выяснится, что убитые носили при себе внушительный запас артефактов с манакамнями.