Как жаль, что лишь в моей она живет…

Прости, что от тебя ее укрыла –

Невыносим отказа тяжкий гнет!

Я вспоминаю о тебе все чаще!

Ты проникаешь даже в мои сны…

И дрожью тело бьет непроходящей.

Я ночи жду теперь. Они честны…

Мы верим в рай свиданий безмятежных,

Но дарят нам лишь миг объятий нежных.

Надеждами о счастье нас маня.

Любовь! Зачем ты мучаешь меня?

Ты в душу ангелом вошла однажды.

Пообещав, что счастлив будет каждый.

Что станет лучше жизнь день ото дня.

Любовь! Что ж обманула ты меня?

Мне память часто губы обжигает.

Я помню, как сладки твои на вкус…

Они мне выжить в Другомире помогают!

Я даже встречи с Слобесаром не боюсь!

И пусть нас разделяют километры…

Моей любви неведомы преграды!

Я передам тебе о ней чрез ветры.

И знать, что ты в порядке, буду рада…”

Я уже складывал корни пятиперстника в мешочек, когда услышал Богдана. Он вылетел из-под веток большой раскидистой ели и направился ко мне. Я тут же выпрямился и, улыбаясь, помахал ему рукой, приглашая присоединиться.

– Тркар! – спросил вороненок.

– Лапчатку собирал… Да закончил уже. Я – домой. Ты со мной? – проговорил, между делом рассовывая мешки с травами по карманам.

– Тркар! – поинтересовался пернатый.

– Годана… Годана проснулась, но… Время подходит… – печально сказал ему.

– Тркар! – не понял врановый.

– Ей снились символы… Она не помнит, почему они ей знакомы. Я, как мог, постарался убедить, чтобы она сейчас не пыталась ничего вспоминать, но… Она же упертая. Рано или поздно догадается. Думаю, что у нас мало времени. Слобесар скоро найдет ее или, не дай бог, она сама попадет к нему. Нельзя Годану сейчас оставлять одну, – заключил я и вздохнул. – Так что, пошли скорее…

– Тркар! – согласился со мной Богдан.

***

Мы возвращались домой довольно быстро, но мне все время хотелось обратиться и понестись с силой медведя, чтобы успеть, чувствовал, что нужно торопиться. Желание поскорее увидеть Годану было нестерпимо жгучим. Я, итак, в последнее время мало с ней разговаривал после того, как не смог удержаться от поцелуя. Слишком сильно манили меня ее пьянящие уста.

Я потряс головой, отгоняя навязчивые мысли о невероятных губах любимой. Она ясно дала понять, что я ей неприятен. Надо сосредоточиться на ее безопасности. Не смогу себе простить, если с ней что-нибудь случится. Годана еще не окрепла полностью. Не почувствовала силу на полную мощь. Она еще не поняла, кем является на самом деле…

“Хах! Сказки! Годана даже не представляет, что сказки ее брата – это быль! Но, судя по всему, скоро все поймет. Раз Зельный явился к ней во сне, то время уже подходит… И знаки… Она уже увидела их. Только бы пока не вспомнила! Мне необходимо быть рядом с ней, чтобы уберечь от него!” – резко подумал я и повернулся к Богдану, который летел неподалеку.

– У меня дурное предчувствие! Надо спешить! – сказав это, я помчался к избушке так быстро, как только смог, будучи человеком.

– Тркар! – донеслось до меня, однако поворачиваться к пернатому не стал, берег время.

В голове маячили нехорошие догадки. Годана – непростая девушка и она очень упрямая. Ей обязательно захочется во всем разобраться.

“Какой же я идиот! Как мог оставить ее одну? Дурак! Правда решил, что она оставит попытки выяснить все и просто ляжет спать? Вот же, кретин! – ругал я себя на бегу. – Только бы успеть!”

Подлетев к дому вместе с врановым, спешно отворил дверь и понесся в ее комнату. То, что я там увидел, заставило сердце бешено заколотиться в груди.

Она стояла напротив большого зеркала, держа в руках маленькое, которое направила на него.

“Только не это! Нет! Неужели я опоздал?”