Когда мы начинаем отвечать неприятным ощущениям вместо того, чтобы реагировать на них, происходит огромная перемена. Мы начинаем переживать их не просто как «нашу» боль, но как «боль вообще». И эта боль становится доступна нам на таком уровне сострадания, который, вероятно, ранее был нам незнаком. Когда речь идёт о «раке вообще», а не о «моём» раке, я могу посочувствовать другим людям, столкнувшимся с этой же трудностью, и направить на болезнь своё сострадание, а не беспомощно избегать её и превращать боль в страдание.

По мере развития этой способности «переживать личное в универсальном ключе» мы ощущаем, как «ум вообще» – так мы теперь можем его видеть – сбрасывает с себя тяжкое бремя. Когда речь идёт о «моей» депрессии, «моём» раке, «моём» СПИДе, я изолирован от источника своего величайшего покоя. Я заперт вместе со своим страданием и неспособен никак его облегчить. Однако когда это «депрессия вообще», я принимаю её не столь близко к сердцу и не испытываю такого страха перед её исследованием. Когда речь идёт о «моей» ничтожности, я чувствую, что недостоин её изучать. Однако когда это «ничтожность вообще» – боль, с которой борются столь многие, – сострадание естественным образом течёт к ней. Говорят, что мы должны полюбить себя, и только тогда мы сможем полюбить кого-то ещё, и это правда. Но столь же верно и обратное: мы должны полюбить других, и только тогда сможем полюбить себя, только тогда мы сможем хотя бы признать себя. Видение универсальности нашего положения, разделяемого с другими людьми, расчищает более широкий путь к исцелению, по которому можно двигаться дальше.

Тот день, когда я осознал, что дело не в моём уме и не в моей боли, что дело просто в природе ума и боли как таковых, стал днём инициации, навсегда изменившим моё отношение к боли. Когда мы говорим о «боли вообще», она вмещает в себя целую вселенную, в которую можно погрузиться, когда это «моя» боль, в ней я пребываю в одиночестве.

Откройтесь неприятным ощущениям. Встретьте их с милосердием, а не со страхом. Осознайте, что когда наша боль более всего нуждается в нашем принятии, мы зачастую менее всего открыты к ней. Проявите мягкость, войдите в переживание, исследуйте его и продолжайте расслабляться, чтобы создать пространство для своей жизни.

В следующий раз, когда заболеете простудой, учитесь умиранию. И в просторе, открывающемся благодаря отказу от борьбы, наблюдайте, как страх смерти, наряду с сопутствующими ему сценариями, пронизывает собой всё. Делайте каждый вдох так, будто он может оказаться последним. Наблюдайте, как у вас перед глазами проносится жизнь. Заметили ли вы что-то, оставшееся недоделанным? Завершите это дело в следующий же свободный день. Учитесь жизни.

Такое обновление жизни строится на двух основных составляющих. Если они не пребывают в равновесии и им не уделяется равное внимание, развитие без необходимости и существенно затрудняется.

Первая составляющая – это исследование прошедшего с целью очистить дорогу для грядущего. Основная техника в этом случае – пересмотр жизни, на что могут уйти месяцы тщательного размышления над прошлыми победами и разочарованиями, а также искренней практики прощения и благодарности. В ходе пересмотра жизни мы проникаем под поверхность прошедших действий к состояниям ума, из которых эти действия возникли. Исследуется эмоциональная привязанность к теням, которые эти предшествующие действия отбрасывают в настоящее. В этот процесс, предполагающий взгляд в прошлое, необходимо вступать с добротой взгляда и приемлющим всё сердцем. Если оглядываться на прошлое с жёсткостью, осуждением и без чувства прощения, едва ли кто-то сможет выдержать такой взгляд. Один очень уважаемый учитель как-то сказал, что если его ученики собираются благодарить его за свои удачи, им также придётся благодарить его за то, что они считают неудачами. Это напомнило мне о том, сколь обширную работу предстоит проделать. Засияло ночное солнце, по которому я ориентировался, когда мой ум становился беспамятным, а сердце желало двигаться дальше.